Он слушал молча, покачивал ногой. и пил, пил... Наконец. оторвался от бутылки. Глянул сухим колючим абсолютно трезвым взглядом.
-Я не хочу единолично владеть Светом, - напряженно ответил Карантир, - я не заслужил Света. Я хочу свободы и покоя. Я устал. Я смертельно устал просыпаться каждый день с одной и той же мыслью. Ожидание конца - самая худшая пытка. И назад дороги нет ни мне. ни моим братьям.  был глупым вздорным мальчишкой. который безоговорочно верил в непогрешимость отца. Я не сомневался ни секунды. когда шел по предначертанному пути. Только я не знаю, кто проложил эту дорогу во Тьму - Эру или Бауглир? Я бы хотел найти свой путь, но... Это невозможно, Элухиль. Свет нуждается в крови, черпает ее, поглощает... Мы погибнем, и кого утянем во Тьму - неизвестно. Хотел бы я, чтобы все было иначе - он уронил голову на сложенные руки и заснул прямо так.

Покои Маэдроса

День выдался паршивый. Такой, каких за всю не короткую свою жизни Курво пережил не так, чтобы очень много. Сначала этот совет... весь, от начала до конца - одно сплошное недоразумение и его - Атаринке - неудача. Теперь разговор с Майтимо... Куруфинве рассчитывал на гневные реплики, на обвинения, но никак не на вялые и невразумительные увещевания. Было полное ощущение того, что старший был уверен в бесполезности любых объяснений с Пятым. И вся эта беседа была нужна лишь для очистки совести.
Атаринке быстро шел по коридорам и этот резвый шаг был единственным, что выдавало настроение нолдо. Его лицо было, по-прежнему, каменно-спокойным. Пролетев мимо своих комнат, Искусник ворвался в покои Третьего. Однако Охотника там не оказалось. Вот где его носит, когда он нужен?! Этот факт разозлил эльфа окончательно. "Небось, опять плачется в подол Нэрвен!". Куруфинве был необходим кто-то, на ком можно было бы сорвать свое плохое настроение. И объект нашелся быстро.
Конечно, свой поход к полуэльфу Атаринке сам для себя объяснял совсем иначе. Он просто выскажет выродку все, что думает о нем. И предупредит, чтобы тот не обольщался особо словами братьев.
Один из верных указал ему покой, где расположился синда, и Крво вошел без стука, резко распахнув дверь. Давая понять, что он здесь хозяин. Вернее, распахнуть-то дверь он распахнул, а вот войти не смог. Замер столбом в проходе, ошарашенный увиденным. В комнате, отведенной Диору на кровати расположился Четвертый. Дух, витавший в комнате, не оставлял сомнений в том, что Морифинве не ограничился выпитым в зале... Курво готов был решить, что упившийся братец просто не дошел до своей спальни и упал в первой попавшейся комнате. Однако... к столику, стоявшему здесь, было придвинуто два стула. На спинку одного из них был небрежно кинут серый дориатский плащ... Морьо что, совсем разум потерял!?
Выйдя, наконец, из столбняка, Курво резко шагнул в комнату и дернул спящего брата за плечо.
- Морьо!!! - в одно это короткое слово он вложил все свое возмущение.
И даже не пытался его скрыть, вопреки своим привычкам.

-Что? Где? Что случилось? Курво.. Что я тут делаю?
- Вообще-то, это я у тебя хотел спросить, - прошипел Курво.
Как можно столько в себя вливать? Братец очумело вертел взлохмаченной головой, пытаясь сообразить где он и, видимо, кто он. Курво не стал скрывать омерзения вперемежку с презрением, что владели им сейчас. Вот он, лорд Первого Дома, сын Феанаро... позор. Однако поведение Морьо говорило о том, что он и в самом деле мог оказаться здесь случайно. Это, конечно, тоже было весьма не приятно, но уже почти привычно.
-Я что, у Диора... проклятье... Я думал, что вернулся к себе. А почему на койке? Мы за столом пили...
- Вы с ним... ЧТО?!
Это было уже чересчур. Мало того, что Мрачный отказался от их с Куруфинве договоренностей, мало того, что он пожал при всех руку этому полукровке, теперь он еще и пьет с ним... Курво обнаружил, что его пальцы сжались в кулак. Соблазн съездить братцу по пьяной роже был слишком велик, но Атаринке сдержался. Он вернулся в свой обычный образ, скрыв за спокойной холодностью бушевавшую в душе бурю.
- Вставай, - приказал он Карнистиру. Сейчас ему было глубоко безразлично, кто из них старше. - Выйдем на улицу.
В эти минуты Куруфинве был очень похож на отца. Не только внешне, но и не терпящей возражений интонацией, и взглядом, в котором горело сдерживаемое пламя.

-Пили. Вино кажется. Курво, не ори. И без тебя голова болит.
- Да что ты говоришь!? - ехидно изумился Атаринке. - Удивительное дело. Ведь болеть там - абсолютно нечему.
Позор, какой позор... Куруфин уже привык и почти смирился с пристрастием брата. Но теперь об этом будут знать и в Дориате. Неужели Морьо не понимает, что унижает их всех?
-А с какой радости я должен тебя слушаться?
- С такой, что тебе это надо, - отозвался холодно Куруфинве. - А еще потому, что, если ты не пойдешь сам, я выволоку тебя за шиворот. - Беседовать здесь, когда в любой момент мог вернуться полукровка, совсем не хотелось. Нолдо сунул в руки брату кувшин с водой, стоявший неподалеку. - Приведи себя в порядок. И пойдем отсюда. - Помолчал немного. - И все же, почему ты пошел на поводу у этого выродка? Ведь мы с тобой договаривались совсем о другом.
С этого началось его сегодняшнее поражение. И даже воспоминание об этой сцене вызывало омерзение. Братец точно все мозги уже пропил, как какой-нибудь адан. Ничем иным объяснить подобное нельзя.
- Их предали, Куруфинве. И мы должны помочь, хотя бы чтобы предатель не получил плоды своего поступка. Я знаю, что это такое. И в общем-то... лучше объединиться с Дориатом, чем с Ангбандом. Не лезь, я знаю, что я делаю.
- Не вижу большой разницы, - хмыкнул Атаринке. - И тот, и тот - воры. Что же до предательства... мне все равно. Если Турукано столь глуп, что не разглядел предателя среди своих - то поделом ему. А племянничек... пусть катится к Морготу. И получает от него свою награду. Если я еще не окончательно выжил из ума, то смею предположить, что выполнять с вои посулы Бауглир не будет. Так что предатель так и так ничего не получит.
Нетерпеливо посмотрел на Четвертого.
- Ты долго намерен тут рассиживаться? Или вы еще не все допили с этим лесным дикарем?

Курво равнодушно наблюдал полет кувшина. В общем-то, Морьо был в своем репертуаре.
-Смею напомнить тебе, что ты младше и командовать мной не смеешь, мозги я не пропил. Я уже сказал. Сначала Гондолин. Потом - линия. то решено. Кто-то из нас двоих падет. И если это будет он - ты получишь свой камень. Если я - значит, наша дорога была изначально неверной. И зачем совершать еще больше ошибок, брат?
- О! Значит, это ты еще помнишь? - иронично осведомился Искусник. - Тогда, может быть, ты вспомнишь, что являешься принцем Первого Дома? И не будешь доводить себя до скотского состояния хотя бы в присутствии... посторонних? Если уж на большее тебя уже не хватает. - Атаринке прошелся по комнате. - Ни балрога это не значит, Морьо. Если бы это было так, я первый бы вызвал полукровку. Но... с чего ты взял, что смерть мальчишки приблизит нас к Камню? Нет, не приблизит. Мы лишь потеряем время и войска.
В победе Мрачного Курво не сомневался. Он был хорошим мечником и опытным убийцей. и гораздо меньше, чем старшие, был склонен к бессмысленным терзаниям. Вернее, его терзания, обычно, ограничивались попойками, что никак не сказывалось на умении владеть мечом. Вот только смысла в этой победе почти не будет.
-Когда мы договаривались, я не знал всех обстоятельств дела, брат. В любом случае, сегодняшний бой был для тебя проигран, даже не начавшись. И дело не только во мне. Я так... огрызок былой славы. Единственный. кто из нас чего-то стоит - это Майтимо. Ну и... мелкие. разве что. Надоело жить у них на побегушках.
- Чего ты не знал, Карнистир? - мрачно вопросил Куруфинве. - Того, что Сильмарилл находится в Дориате? Или того, что Клятва велит нам убивать всякого, кто хотя бы коснется Камня? Что может быть важнее этого? - Скрестил руки на груди. - Тебе надоело приживаться у младших, и поэтому ты напиваешься с этим выродком? Может, еще и на верность ему присягнешь?
Брови насмешливо поползли вверх, тонкие губы презрительно изогнулись.

-Я хочу одного - играть по правилам, я  не хочу грызть глотки всем, кто встал на пути. Я воин, а не убийца. Эльф, а не... клятва... Какая к балрогам клятва... Ты вообще правда веришь, что для нас возможен счастливый конец? Или ты намерен сдохнуть, утянув во Тьму как можно больше - неважно кого, эльдар, орков или майар?
- И по чьим же правилам ты намерен играть? Своих, как я вижу, у тебя нет - они давно утонули в вине. - Он помолчал, мрачно глядя на брата. - Я тоже не хочу никому грызть глотки. Мне нужен Камень. Если мне его отдадут, я успокоюсь, поверь мне. Мне вообще нет дела до всех них. Даже до Моринготто мне не было бы дела, если бы не смерть деда и отца. И если бы не клятва. - Снова пауза и взгляд исподлобья. - Но до тебя, брат, мне дело есть. И мне горько видеть то, во что превращается лорд Морифинве Карнистир. Что же до счастливого конца... боюсь, мы все слишком разные вещи понимаем под словом "счастье".
Очень разные. Даже они, Феанариони, мыслили очень по-разному в этом плане. Не говоря уже о тех, кто не был им родным по крови.
Куруфинве почти равнодушно наблюдал за метаниями Четвертого. Морьо злился и не особо это скрывал. Он вообще редко что-то скрывал.
-Чего ты от меня хочешь? Что я теперь могу сделать? Единственное - умереть, сохранив обличье эльфа. Попытавшись помочь. Хоть кому-то. Хотя бы Турукано.
- Я уже сказал, чего хочу, Морьо. Вспомни, что ты принц и лорд, что ты - сын Куруфинве Феанаро, - имя отца Атаринке произнес почти с благоговением. - А умереть... мне кажется, это никогда не поздно. Но вот уж чего я точно не хочу, так это умирать за Турукано. И тебе не советую.

--> Ангбанд

К разведоперации Мышка подготовилась как следует. Продуманы были и образ, и легенда, с которыми ей предстояло появиться в последней нолдорской твердыне. И, полностью собравшись в своих покоях в Ангамандо, Тхуринэйтель, обернувшись летучей мышью, полетела на юг.
В двух часах пути до границы эльфийских земель она спустилась на землю, вернула себе облик девушки - небольшой рост, хрупкая фигура, пепельно-серые волосы, огромные серебристые глаза, тонкая, фарфоровая кожа, нежные черты лица - она оделась в прихваченную с собой одежду. И снова - все продуманно. Темно-зеленое платье из плотного сукна, какое носили синдар, пускаясь в дальний путь, добротные кожаные сапоги по ноге - эльфийской выделки, теплый плащ с капюшоном, какие носили оссириандские лайквенди, пояс, за плечами - мешок с нехитрыми припасами.
Вот в таком виде Тхури уже пешком двинулась к восточной границе нолдорских владений, не забыв, разумеется, как следует испачкать подол платья, сапоги и полу плаща - так, чтобы все вещи выглядели как после долгого пути. Благо, все было ношенное, а не свежесшитое.
Мышка шла и гадала, когда же ее наконец остановят. И, главное, как. Хорошо бы не стрелой.

К сожалению, оправдались ее худшие опасения - в какой-то момент из подлеска вылетела стрела и вонзилась в дерево у ее левого плеча. Тхуринэйтель тут же остановилась, протянув вперед обе руки ладонями вверх, показывая, что у нее нет оружия, и одновременно - жестом просьбы, как было принято у остроухих.
- Не стреляйте! - громко позвала она на синдарине. На нем Мышка говорила без малейшего акцента, овладев языком соседей еще задолго до возвращения Учителя. С квенья было чуть похуже, именно поэтому она и выдавала себя за синдэ. Да еще потому, что в глазах не было света, присущего всем пришельцам из-за Моря. Так что проще и безопаснее было быть местной уроженкой.
- Я не враг, - кротко проговорила она. - Я из эглайн Оссирианда.
Оружие, конечно, было, но прятать его Тхури бы не стала, если бы ее решили обыскать. Кто знает, чего ожидать от голугов - они теперь никому не доверяют. А с синдар у них, должно быть, вражда... точнее, трения, скажем мягче. Все-таки даже ошибки Учителя неизменно шли ему на пользу, подумала Мышка. Украденный Камень, например, замечательно перессорил остроухих... наверное, отчасти по этой причине здесь не так уж рады синдэ. Ну да ничего, она справится. Только бы приняли, а не прогнали. А уж жалостливая история, подкрепленная потрепанным внешним видом, давно была готова.

Ответом на ее слова была угрюмая тишина, и на мгновение Тхуринэйтель показалось, что придется развернуться и уйти, попробовав пробраться через границу в другом месте. Но, на ее счастье, из перелеска навстречу вышел юноша. Явно голда, судя по виду, но очень юный, почти мальчик, наверное.  Что ж, чем моложе эльф, тем менее он склонен к подозрительности, и у Мышки появились неплохие шансы преодолеть первый рубеж. Если, разумеется, не расслабляться.
Тхуринэйтель стояла на месте, смирно ожидая, когда дозорный подойдет к ней. Раз уж стрела все еще торчала в стволе недвусмысленным намеком, ей лучше было вперед не соваться.
- Приветствую вас, леди. Скажите, что привело вас в эти края? Разве вы не знаете, что сыновья Феанора, которым принадлежат эти земли, не слишком дружелюбно настроены к синдар?
Майэ наклонила голову низко.
- Привет вам, доблестный воин! Я пыталась пройти в западные земли, где надеюсь найти защиту. О, мне ведомо, что лорды голодрим не привечают наш народ, но я слышала об их благородстве и о том, что они неизменно сражаются с врагами и помогают тем, кто все потерял в этой войне! Я не прошу ни приюта, ни крова - лишь дозволения пройти через земли, где на одинокую странницу не нападут орки.
Сделав шаг навстречу, Тхури чуть склонила голову к левому плечу, глядя на эльфа снизу вверх.
- Мои родители погибли. Я надеялась добраться до народа Аннаэля - говорят, они все еще живут в Эред Ветрин. Моя мать была из митримских синдар.

Тхуринэйтель внимательно рассматривала собеседника из-под опущенных ресниц. И ждала ответа, затаив дыхание.
- Не трудитесь понапрасну. Аннаэль и его народ живет нынче в Гаванях Сириона. Они пришли туда не так давно.
Девушка подняла лицо - на нем были написаны испуг, разочарование и грусть.
- Вот как... - растерянно протянула она. И тихо добавила, точно разговаривая сама с собой: - Что же мне теперь делать?
Ее расчетом было надавить на жалость, а потом вызвать уважение к себе. Поэтому растерянность была спустя пару мгновений спрятана в глубину. Тхури улыбнулась кривовато.
- Я вижу, ваш путь был долгим. Может быть, вы отдохнете немного прежде, чем продолжить его?
О, вот на это и был расчет. Просить Мышка не хотела, она ожидала предложения. Но сейчас, услышав его, чуть вздрогнула, глаза удивленно округлились.
- Благодарю вас, доблестный, - с искренним удивлением и теплотой. - Я была бы так рада передохнуть.
Теперь улыбка получилась доверчивой и светлой. Тхуринэйтель протянула маленькую ладонь, перепачканную паутиной, и оперлась на предложенную ей руку.
А мысли лихорадочно работали. Похоже, этот юнец здесь за старшего, если не сомневается в своем решении. Значит, он высокого рода, потому что для имения личных заслуг он явно слишком молод. Так, это, можно сказать, повезло...
Тхури шла прямо, ступала, как могла, легко, но чуть скованная походка выдавала стертые и усталые ноги. Однако девушка держалась стойко.

- Не расстраивайтесь. Может быть, и ваши родные живут в Гаванях? Как зовут ваших родичей? Я ведь недавно прибыл с острова. Может быть, кто-то из них мне знаком?
Почувствовав сочувствие юноши, Тхуринэйтель просияла благодарной улыбкой. На мгновение - а потом улыбка потухла, в глазах плеснула скорбь.
- Мои родители погибли, доблестный воитель... я надеялась найти отца моей матери, Хелегрина, - вопросительный взгляд. О гибели этого конкретного эльфа Мышка знала доподлинно, поэтому и записалась в его родню. Проверить ее слова было невозможно.
А мысли лихорадочно работали. Юноша. Прибыл с острова... как видно, с Балара... "и ваши родные" - значит, его родня там. Наполовину фалатрим - но наполовину и голда. Тхури тщательно собирала эти крупицы знания. По ним можно было сделать предположение о личности эльфёныша, но лучше было не рисковать и дождаться, пока он сам представится. Ни к чему проявлять проницательность.
- Не за что...
И снова - мимолетная улыбка, усталая, застенчивая, но теплая. Девушка была так благодарна этому славному голда, который сжалился над ней и пришел на помощь в трудную минуту!
А эльфёныш не остановился на достигнутом. Разумеется, он заметил, что она идет с трудом, и без долгих разговоров подхватил на руки. Тхуринэйтель слабо пискнула, а спустя пару мгновений обняла юношу за шею, будто бы для того, чтобы ему удобнее было ее нести.
Таким манером они добрались до костра на, по-видимому, стоянке патруля. Мышку поставили на землю и указали на потертое седло. Она благодарно кивнула.
- Я так признательна вам, доблестный воин, - горячо. Ноги все-таки болели, и сильно - мозоли она, разумеется, сотворила сама, но это не значило, что они не причиняли неудобств.
Девушка села, чувствуя на себе подозрительные взгляды. Она вынула из складок плаща кинжал в простых ножнах и протянула рукоятью вперед своему защитнику.
- Вот, возьмите. Мне следовало сделать это раньше, но я не подумала. Я теперь безоружна.
Зачем ей нож, если ноготки на пальцах в любой миг могут стать когтями? Зато жест получился трогательным и красивым.
- Как вас зовут?
- Митлин, дочь Нэндила, - ответный вопрос майэ, разумеется, не осмелилась задать. Захотят - назовутся сами.

- Мне жаль, но я его не знаю.
- Что ж, я и не надеялась, - Тхуринэйтель опустила глаза. Отлично, здесь все сошло гладко... Хотя подозрительные взгляды на себе майэ чувствовала. Нужно было что-то делать, иначе ничего она не сумеет разузнать. Однако было очевидно, что доверие завоевывается не нахрапом, а лишь кропотливой работой, и Тхури готова была доказывать, что она всего лишь слабая, беззащитная синдэ, нуждающаяся в помощи.
А юноша явно смутился от ее объятий. Мышку это озадачило, потому что она не могла понять причины. То есть одна, разумеется, была, но поверить в такую крупную удачу разведчица не имела права. Лучше уж исходить из фактов, а не из догадок - однако укрепить в юноше чувство, если оно есть, просто необходимо.
- Я вовсе не доблестный воин и благодарить меня не за что.
- Участие, сочувствие и помощь - это не поводы быть благодарной? - Тхуринэйтель покачала головой с легким упреком.
Ее нож вызвал определенный интерес. Как и рассчитывала майэ, юноша сделал попытку вернуть ей оружие - и, опять же как она рассчитывала, ему не позволил командир отряда. Отобрал оружие вежливо, но решительно, и занялся изучением. Мышку это как-то не волновало - нож как нож, ничего особенного, неприметный совершенно.
- Очень рад. А меня...
Вот это уже было совершенно неожиданно. То, что юношу затормозили мысленно, было очевидно, но почему?
Тхуринэйтель удивленно посмотрела на собеседника, точно ожидая продолжения. А на самом деле она пыталась увидеть в его лице черты другого эльфа, которого видела недавно. Да. Похож. Даже очень похож... Но возможно ли это?! Могло ли ей настолько повезти?
В любом случае, демонстрировать свою догадливость майэ не спешила и, не дождавшись ответного представления, отвела глаза, как бы говоря - ваше право, вы хозяева, а я наполовину пленница.
- Знаете, моя мать скоро отправится отсюда на Балвр. Если хотите, я попрошу ее, чтобы она взяла вас с собой. Идти туда одной - слишком опасно.
Да что ж это такое! Мысленно Мышь взвыла от досады. Только ей начало хоть что-то удаваться, как ее пытаются выставить? Ну уж нет. Но пока надо было придумывать благопристойный способ вывернуться.
- Благодарю вас, - она коснулась руки юноши. - Это очень великодушно с вашей стороны. Но право, я не хочу быть навязчивой!
Во взгляде, брошенном на голда, явственно читалось разочарование. "А вы?" - было написано на лице майэ. Но почти сразу это выражение пропало.
Но ведь в любом случае королеву - если Тхури угадала верно - так сразу на Балар не отправят. Какое-то время она проведет с мужем. И, стало быть, у нее будет ну хотя бы пара недель. За это время можно будет найти способ зацепиться в Амон-Эреб.
- Надеюсь, я смогу найти хоть кого-то из родных... - тихо, словно самой себе, сказала девушка. Однако было ясно слышно, что она уже не надеется на это.

- К сожалению помочь я вам так и не смог. А сочувствие... дается не так уж тяжело и проку от него не много.
- Вы дали мне отдых, еду и обещаете кров, - Тхуринэйтель аккуратно подталкивала юношу к осознанию им своей вины. Разумеется, она была ему благодарна и всячески это подчеркивала, но, как заметила майэ, это только подталкивало голда к пониманию, как мало он сделал... Ну что ж, чувство вины - отличный крючок. С него рыбка сорвется не сразу.
Получив обратно свой нож, Мышка мило улыбнулась и убрала его на место.
- Вы вовсе не навязчивы.
Заметив, как изменилось лицо юного принца, когда она коснулась его руки, Тхури окончательно убедилась в своих подозрениях и в том, что верно выбрала линию поведения. Она, понятное дело, не могла рассчитывать на то, что увлечение голда проживет долго - эти создания нуждались в душевном родстве, а ничего подобного она дать не могла. Однако же какое-то время он будет думать, что влюблен. Этим нужно пользоваться - хорошо бы хватило на все те два-три месяца, которые она проведет на Амон Эреб.
- О, но мне так неловко навязываться вашей матери... Я верю, она так же добра, как и вы, - это прозвучало настолько искренне, что не могло было быть принято за лесть, - и все-таки я... просто не посмею.
Самое главное - не пережать с отказами...
- Все равно спасибо вам за предложение. Я так вам обязана, - почти нежно. Впрочем, Тхуринэйтель тут же "взяла себя в руки" и отвела восторженный взгляд от юноши.
- Вы, наверное, голодны? Вот, возьмите.
- Спасибо большое.
Разумеется, Мышка была готова к тому, что придется есть и пить. Ничего, не так уж много сил уйдет на эти мелочи. Она подтянула к себе вещевой мешок, достала оттуда завернутую в чистую ткань деревянную ложку с резной рукояткой - простая, но изящная и радующая глаз вещица. Девушка принялась за еду. Она старалась есть как можно аккуратнее и медленнее, но чувствовалось, как она голодна, как давно не ела горячего.

- Вы дали мне отдых, еду и обещаете кров.
Юноша покачал головой, но вслух ничего не сказал. Ни к чему. Да и выглядеть будет так, словно он напрашивается на очередные слова благодарности.
А Митлин отчего-то продолжала мягко отказываться от поездки с матерью Эрейниона.
- О, но мне так неловко навязываться вашей матери... Я верю, она так же добра, как и вы, и все-таки я... просто не посмею.  Все равно спасибо вам за предложение. Я так вам обязана.
Это немного беспокоило юношу. Почему? Ведь путь и в самом деле долог и небезопасен. Гораздо спокойнее добираться с кем-то, чем одной. Да и Эланор девушка нисколько не помешает. Напротив, будет с кем поговорить в дороге. Вот только... Эрейнион поймал себя на том, что и сам не очень хочет, чтобы синдэ куда-то уезжала. А вдруг и она тоже... Голос, которым была произнесена последняя фраза и брошенный на него взгляд, хоть и короткий, но пронзительный, эту надежду поддерживали. Но вдруг он просто выдает желаемое за действительное? Принц постарался успокоиться и взять себя в руки. Нужно просто немного времени, чтобы понять и себя, и Митлин...
- Давайте сделаем так. Если позволят лорды, вы поживете немного здесь, а когда придет время, скажете, хотите ли вы ехать или... нет. - Эрейнион едва не сказал "или хотите остаться". - Вы ведь не откажетесь быть моей гостьей?
Эльф улыбнулся девушке открыто и легко. Если она согласится, то какое-то количество дней они проведут рядом.
Синдэ не стала отказываться от еды и юнош решил ей не мешать. Только вынул из своего мешка кпаюху хлеба и молча протянул новой знакомой.

Командир отряда мрачно поглядывал на парочку. Ох, не нравилось ему все это! И какая нелегкая его дернула согласиться взять в дозор мальчишку? Кано вздохнул. Откажешь тут... Ладно, нужно просто держать их подальше друг от друга. Принц слишком неопытен. Воин вовсе не думал, что синдэ сама по себе чем-то опасна. Но жизнь нучила его быть начеку и доверять предчувствиям.