Наконец-то спор был, по-видимому, кончен. Эрейнион провел рукой по волосам синда. Эндил слабо улыбнулся - все же, поддержка друг друга много значила. Для них обоих.
- Пойдем, приляжешь.
Синда кивнул и уже было двинулся вместе с принцем в означенном направлении, как вдруг голоса у дверей заставили их обоих обернуться.
- Эндил. Тебя хочет видеть Гортхаур, - сообщила Тхуринэйтель, направляясь к ним.
Впрочем, оба мальчика к этому времени успели догадаться, о чем идет речь. Эндил увидел испуг Эрейниона, видел, как тот подсознательно защищает его, пытается не отдать, не пустить. Чувствовал отчаянное прикосновение нолдо к своей руке. И именно это заставило его собраться вопреки собственному страху.
- Эрейнион, не нужно, - сказал он по возможности спокойно. - Ты же слышал, я еще вернусь. И наверное скоро.
Эндил еще раз обнял друга и шагнул к дверям.

Эренион крепко обнял друга. Чтобы отпустить его пришлось приложить усилие. Принц смотрел, как уводят синда, и чувствовал, как бессилие наваливается на него, словно скала.
- Хотела бы я знать, зачем его увели... К Финдекано, что ли? Впрочем, это мы легко узнаем. Эрейнион, жди меня, я скоро вернусь.
При других обстоятельствах мальчик не преминул бы поинтересоваться - а что еще ему остается? Но сейчас было совсем не до иронии. К отцу? Эндила могли увести к отцу? Но зачем?.. Юноша понятия не имел, но мысленно взмолился, чтобы так оно и было. Тревога и неизвестность сводили с ума. Наверное он еще никогда не ждал кого-то с таким нетерпением, как ждал Тхурингветиль. Наконец майэ вернулась.
- Идем. Вам разрешили встречу, - сказала она.
- Его увели туда? - с надеждой спросил Эрейнион, следуя за своей провожатой. - Эндил сейчас с отцом?

Прошло пять дней. Ничего не менялось, никто не приходил, если не считать приносящую еду прислугу. Финдекано с трудом заставлял себя есть, понимая, что ему понадобятся силы. Правда, пока трудно было сказать, для чего...
Теперь, когда его надолго оставили одного, было время для размышлений. Много времени... более, чем достаточно. И ничего веселого в его мыслях, разумеется, не было. Он снова и снова прокручивал в голове все, что происходило за последнее время. К страху за сына, ставшему уже постоянной, но от этого не менее острой, прибавилась тревога за брата. И за этого мальчика, Эндила... Конечно, эльф понимал, что парнишку будут использовать для того, чтобы давить.  На Эрейиона, на него самого. И от этого понимания в душе росла ненависть к Морготу, хотя до того и казалось, что расти ей уже некуда... оказалось, что есть.
Большую часть времени он проводил либо просто сидя в кресле, либо - ходя взад-вперед по комнате. Так казалось легче мириться с ожиданием неизвестно чего.
Когда дверь отворилась, Финдекано вздрогнул, с замиранием сердца ожидая, каких гостей принесло на сей раз. И не удержался от улыбки, радостной, несмотря ни на что. Потому что в комнату вошел Эрейнион. Не один, конечно, вслед за ним появилась Тхуринэйтель.
- Приветствую, Финдекано
- Здравствуй.- эльф кивнул в знак приветствия.

Отец вглядывался в его лицо, и мальчик чувствовал, как его и без того хлипкое спокойствие идет трещинами.
- Как ты, yondo?
Принцу стоило больших усилий сдержаться и не отвести взгляд.
- Со мной все в порядке, atto, - ответил  он.
И в самом деле, с ним все было в порядке. В отличие от Эндила или самого Финдекано. Внезапно нолдо пришла мысль о том, что, возможно, все не так уж плохо? Эндила увели одного. Если бы хотели через него ломать отца или его самого, то взяли бы кого-то из них. А они с отцом здесь, в этой комнате. Но ведь сам по себе синда врагам не нужен. Может быть и в самом деле Саурон вскоре вернет друга обратно?
- А Эндил.. с ним все в порядке?
- Он уже почти совсем поправился - заставил себя улыбнуться Эрейнион.
Все же внутренний голос говорил, что не так все просто в этой истории. Слушать его не хотелось совершенно, потому что ничего хорошего он не предвещал.

- В порядке? Уверен?
Конечно же, отец заподозрил неладное. Эрейнион очень удивился бы будь все иначе. Он был слишком плохим актером, а отец - слишком внимательным собеседником.
- Уверен. Насколько это возможно здесь. - Мальчик положил руку на плечо отцу. - Мне не причиняли вреда. А ты как?
Кажется, Финдекано тоже не тревожили в эти дни. Во всяком случае он выглядел не хуже, чем в последний раз. Но кто знает... Может, его и не трогали. А вот что и кто мог ему говорить...
- Я знаю, что ты говорил с Морготом. Что он от тебя хотел?
Эрейнион слегка нахмурился. Он надеялся, что отец не знает. Глупо, конечно. Слишком много было желающих просветить его об этом. Принц пожал плечами и усмехнулся.
- Говорил. Бауглир пытался убедить меня, что он желает нам добра. А мне от чего-то не верится, - последняя фраза была произнесена с явной иронией.
Отец взял его за руку и подвел к креслу. Мальчик послушно опустился в него. Неизвестность и тревога за близких высасывали силы медленно, но верно.
- Он остался там, у вас?
Все таки он почувствовал. На этот раз Эрейнион все же отвел взгляд. Лгать отцу он не мог. Даже ради его спокойствия. Просто знал, что ложь он сразу различит. Мальчик отрицательно покачал головой, а потом соскользнул с кресла на пол, к отцу, и крепко обнял Финдекано. Отца не тронули. Можно порадоваться хотя бы этому.

- Только это? Он... что-то от тебя хотел?
Нет, видать, не получится ничего скрыть. Да и надо ли? Лучше уж он ответит на этот вопрос, чем Моргот или его присные. Которые могут все подать совсем не так, как есть.
- Хотел. Я думаю, его желания довольно однообразны, atarinya. Но я не намерен участвовать в их исполнении.
Даже сейчас он был в этом уверен. Несмотря на то, что понимал - Бауглир угрожал не впустую, несмотря на то, что сходил с ума от тревоги за Эндила и отца.
Финдекано прижал его к себе и больше ничего не спросил. Конечно же, понял все и так. Эрейниону безумно хотелось уткнуться отцу в плечо и разреветься. По-детски отчаянно и бессильно. Но сделал он совсем другое. Прижавшись к Нолдарну он зашептал ему в ухо горячо, можно сказать - яростно.
- Не верь, если тебе скажут, что я сдался. Что я поверил Морготу. Что я - предал.
Принц помнил, что сказал ему синда. Конечно же, Бауглир попытается убедить отца в том, что его сын переметнулся. Для чего бы иначе ему заставлять сына уговаривать отца согласиться на то, на что тот заведомо не пойдет?

- Хотел. Я думаю, его желания довольно однообразны, atarinya. Но я не намерен участвовать в их исполнении.
- Однообразны. Но на редкость настойчивы... Хорошо.
Финдекано кивнул. Он чувствовал и страх сына, и его растерянность... Если бы он мог хотя бы как-то защитить его от всего этого... хотя бы как-то. Но ведь не выйдет - только поддержкой, но ее мало. Потому что он по опыту знал, как упорно умеет Моргот добиваться своего. Как не жалеет для этого никаких средств.
- Не верь, если тебе скажут, что я сдался. Что я поверил Морготу. Что я - предал.
- Не поверю. Никогда. Я слишком хорошо тебя знаю, yondo.... И если тебе скажут, что я в это поверил... не слушай.
Финдекано точно знал, что скорее умрет, чем поверит в такое.
Их разговор был прерван появлением того, о ком они только что говорили. В команту вошел Мелькор. Прямо-таки излучающий доброжелательность.
- Добрый день, Финьо, я рад видеть, что ты уже совсем здоров. Видно, возможность увидеть сына оказала на тебя благоприятное действие. Эрейнион,Ты тоже хорошо выглядишь. Не скучаешь в компании сверстника, верно? - С нашего последнего разговора прошло достаточно времени. Ты готов дать мне ответ? Да, я должен объясниться перед тобой, Нолдаран. Видишь ли, наш предыдущий разговор с твоим сыном показался мне довольно продуктивным. Эрейнион обещал подумать над одним моим предложением. Так что же ты мне скажешь, принц?
Финдекано выпрямился, но сына не отпустил. Была бы его воля - загородил бы от темного валы, спрятал.
- Добрый день, - холодно поздоровался он. - Рад, что ты так трогательно заботишься о нас. Насчет разговора я понял, благодарю за пояснения.
Сердце глухо стучало от напряжения. Он ждал ответа сына...

- Добрый день. Рад, что ты так трогательно заботишься о нас. Насчет разговора я понял, благодарю за пояснения.
Вала лишь коротко кивнул в ответ на вымученную любезность короля - сейчас его интересовал вовсе не Финьо.
Малолетний принц поднялся на ноги и выступил вперед. По его вызывающей походке, по гордому взгляду Мелькор сразу понял, что тот намеревается ответить отказом. И не ошибся.
- Я, действительно обещал подумать. И я подумал. Но не об ответе, который надо тебе дать. Ибо ответ мой ты уже слышал. Я думал о том, для чего тебе это надо? Неужто у Владыки Севера не осталось больше средств, которые могли бы склонять на его сторону? Только двое детей?
- Что ж, я это предвидел, - холодно ответил Владыка Севера. - Видно, ты готов на все, чтобы показать своему отцу, что ты- истинный его сын. Похвально, юноша, ничего не скажешь. Только прошу об одном, дай себе труд подумать, ради чего все это? Зачем ты готов жертвовать - и не собой, о нет?! Ради продолжения бессмысленной многовековой бойни, где вам, нолдор, уже не победить? Ты ведь и сам понимаешь, что ваш народ сейчас далек от победы, как никогда прежде. Воистину, не я должен просить вас о мире, но вы меня.
Вала печально опустил голову. Затем снова поднял глаза на мальчика.
- Ты хочешь знать, где сейчас твой приятель-синда? - спросил он вроде бы прежним голосом. Но теперь в голосе звучала тайная угроза.

Повисла тишина. Тяжелая, словно взгромоздившаяся на плечи гора. Эрейнион не побледнел больше только потому, что и без того был белее мела. Никогда в жизни юный принц не желал кого-то убить. Не повергнуть в битве, защищая свой народ и свою семью. А убить, своими руками, можно даже голыми. Лучше голыми, чтобы услышать, как трещат под ними кости от свернутой шеи. Перед глазами все плыло от бешенства, а в голове стоял туман. Странно, что он не бросился на врага. Ведь в какой-то момент не осталось ничего - даже страха - кроме ярости. Будь он один - несомненно бросился бы на Валу. И, конечно, погиб бы. Но не это было важно. Важно было, что он здесь не один. Что из-за него наверняка пострадает отец...
- Я... видел здесь не так уж много, - говорить спокойно было неимоверно тяжело. - Но и того... что я видел, достаточно... чтобы убедиться, что война с тобой - не бессмысленна. Я не надеюсь на то... что ты будешь повержен. Я в этом уверен. Даже если никто из нас этого не увидит - не беда. Уверен, где бы ни был Эндил, он согласится со мной.
Зачем, ну зачем он согласился прийти сюда?! Лучше бы оставался у Тхурингветиль. По крайней мере отец был бы избавлен от того, что происходит сейчас... и от того, что будет дальше.

Финдекано скорее почувствовал, чем увидел гнев сына. Возможно, потому, что сам испытывал нечто подобное не раз, и не два. Нет, не гнев даже, ярость. Ослепляющую, лишающую разума.. и бессмысленную. Потому что ничему она в конечном итоге помочь не могла. Он положил руку на плечо сына, молчаливо призывая его взять себя в руки.
- Я... видел здесь не так уж много. Но и того... что я видел, достаточно... чтобы убедиться, что война с тобой - не бессмысленна. Я не надеюсь на то... что ты будешь повержен. Я в этом уверен. Даже если никто из нас этого не увидит - не беда. Уверен, где бы ни был Эндил, он согласится со мной.
- И что же ты видел, принц, который с самого первого дня в Твердыне спит на мягкой постели, ест вдоволь и даже имеет возможность реализовать некоторые свои прихоти, вроде этого твоего... кхм... комнатного питомца? Что ты можешь знать о войне, которую нолдор развязали задолго до твоего рождения? Ты слеп, Эрейнион, так же слеп, как и твой отец. И не желаешь прозреть, как я вижу. Значит, мне придется говорить с тобой таким языком, который ты поймешь.
Финдекано держался изо всех сил, чтобы не вмешаться. Он боялся навредить сыну. И еще больше ухудшить положение Эндила. Потому что, скоре всего, именно на нем Моргот будет отыгрываться за все, что ему не понравится. Вполне в его обычае - выбрать жертву и заставить ее мучиться так, чтобы больно было не только ей, но и всем, кому хочется боль причинить.
- Так об этом мальчишке... Полагаешь, ему настолько же плевать на свою жизнь? Что ж, мы это проверим. Если тебя интересует его судьба, принц, ты пойдешь со мной, если нет - можешь остаться здесь.
Совершенно очевидно, что вала был уверен в том, что Эрейнион остаться не сможет. Потому так медленно шел к двери. Подчеркнуто медленно. Нолдаран посмотрел на сына. Он не мог ничего посоветовать ему сейчас. Решение было только за ним...
- И все же ты большой трус, Моринготто, - негромко, но внятно произнес Финдекано, - Намного легче ломать тех, кто слабей, да? Легче и безпасней.

Эрейнион не ответил, только глянул так злобно, что Вала едва не расхохотался. А вот Финдекано, кажется, прорвало.
- И все же ты большой трус, Моринготто. Намного легче ломать тех, кто слабей, да? Легче и безпасней.
Мелькор резко обернулся к нему.
- Я ломаю тех, кого выгодно, - холодно пояснил он. - И не получаю от этого удовольствия, поверь мне.
Затем доверительно, по-отцовски положил руку на плечо эльфенышу - знал, что тот сопротивляться не станет, побоится навредить своему приятелю - и вывел его за дверь.

Отредактировано Мелькор (2015-02-06 20:13:12)

- Ему это не удастся, atto. Обещаю.
Финдекано с болью посмотрел на сына. Мальчик не знал, что ему предстоит... не мог знать. Только догадываться.
- Я верю в тебя, yondo.
Он ответил на пожатие - быстрое и крепкое. Больше ничего говорить не стал, потому что видел, как напряжен мальчик.
- Я ломаю тех, кого выгодно, И не получаю от этого удовольствия, поверь мне.
- Ты ломаешь тех, кого проще. И я видел твое лицо, когда ты смотришь на мучения других. Можешь не лицемерить, Бауглир. Верить я тебе не стану.
Когда дверь закрылась, Финдекано сел в кресло, прикрыв глаза. И... вздрогнул, когда не коленях у него оказалась кошка. Он почти забыл о Тхуринэйтель... точнее, не думал он ней вообще. А сейчас даже не сразу понял, что это она свернулась клубком у него на коленях. Урча, как самая обычная домашняя кошка, требующая ласки.
- Ты... останешься в этом облике? - рассеянно спросил эльф.

- Мне все равно...
Говорить с кошкой было немного странно, но Финдекано сейчас было как-то не до этого.
- Я так понимаю, что Эндила уже тронули, - ответ получился довольно резким. - И теперь Эрейиона будут шантажировать мучениями друга так, как меня шантажировали мучениями сына.
Кошка втянула когти и тронула его лапой. Очень осмысленным - совсем не по-звериному - жестом. Финдекано посмотрел в ее глаза - большие, зеленые. Тоже вроде бы обычные, только более... внимательные. Умные.
- Как ты можешь служить... этому? - вырвалось у эльфа.
Глупо... да и говорили они уже обо всем этом. И спрашивал Финдекано даже не в расчете на ответ. Скорее - просто прорвалась грызущая сердце боль.
На заключительную фразу Тхуринэйтель нолдаран только кивнул. Мыслями он был не здесь...