- Никак.
Майа хмыкнул. Никак, значит. Молча зашла, молча ушла... ох, сомнительно. Какой смысл? Хотя, судя по взгляду эльфа, тот вообще не видел в происходящем смысла. Волк улыбнулся. Растерянность пленника ему только на руку.
- Что ж, придется поговорить об этом с ней самой, - словно бы ни к кому не обращаясь проговорил Майрон.
И вряд ли Мышь будет отмалчиваться столь же упорно. В отличие от эльфа, Тхури обладала и умом, и чувством самосохранения.
- Можешь ее оставить. Ты много можешь добиться от меня, угрожая сыну... но ваше условие я не приму. Я готов умирать как тебе угодно - медленно или быстро, это не имеет значения. Неужели ты думаешь, что я надеюсь выжить? Но... если моего милосердия, по твоим словам, не хватает, почему бы тебе не проявить его? Оставь мальчика... не мучай его. Будь справедлив.
- Чего, например? - без особого интереса спросил майа. - В твое благоразумие не слишком верится, Финдекано. До сих пор ты его проявил лишь дважды, и оба раза - не без моей помощи... Милосердие... которого у меня, по твоим же собственным словам, нет... - едва заметная улыбка мелькнула на губах Волка.
Желание, появившееся у него, было довольно необычным. Но... жаль, Мелькора нет. Можно было бы это обсудить прямо здесь...
- Я уже сказал и повторю еще раз - со своей совестью я разберусь сам. Как - тебя не касается.
Однако огня во взгляде поубавилось. Видимо, от состояния успокоения своей совести эльф был довольно далек.
И тут вошел Мелькор. Волк почтительно поклонился, приветствуя Учителя.
- Знаешь, Ученик, мне он надоел.
Майрон знал Валу слишком хорошо. Но все же бросил короткий удивленно-вопросительный взгляд на Учителя... все же слишком уж сходно они мыслят. Вновь перевел взгляд на эльфа.
- Не удивительно, Учитель. Финдекано не самый занимательный собеседник, увы. - Взгляд, направленный на пленника, стал колючим и жестким. - Если все так, как ты утверждаешь, то ты бесполезен, нолдо. А тех, кто не приносит пользы, мы здесь не держим.
Ортхэннэр подошел вплотную к привязанному пленнику. Вынул кинжал, улыбнулся и легко перерезал веревки.
- Ты свободен, эльф. Можешь идти на все четыре стороны - препятствовать тебе не будут. Нападать - тоже, если, конечно, ты сам не спровоцируешь на это. Сына искать не пытайся - не найдешь.
Усмехнулся и вышел прочь. Он был уверен, что Мелькор тоже задерживаться не станет.

Едва освобожденный эльф словно не в себе бросился на... хм, видимо он пытался добраться до Вала. Зачем бы? Впрочем... если бы нолдо больше ел, спал и собирался с силами - возможно он даже бы дошел да Моринготто и тот смог бы потешить свое любопытство, но... сил в тощем теле было не много. Орки быстро скрутили пленника и, заломив тому руки, поставили перед Владыкой.
Вала устало вздохнул.
- Постарайся быть благоразумным. Если за время своих блужданий ты убьешь кого-то из моих слуг - за это одна из человеческих женщин будет скормлена волчатам. Живьем. Если ты нанесешь кому-то из моих слуг повреждение - такое же повреждение будет нанесено человеческим рабыням. Ты понял?
Вала подождал пока смысл дойдет до нолдо и продолжил.
- Я прикажу что бы никто тебя в Твердыне не трогал. Но если ты будешь мешать слугам выполнять их задачи - Мелько ухмыльнулся - Они будут защищаться. А за их повреждения... ну ты помнишь.
Моринготто нежно похлопал нолофинвеона по щеке. - С этой минуты все мой сказанное вступает в силу. Отпустите его. И пшли по делам.
Орки швырнули нолдо на пол к ногам Валы и поспешно покинули камеру.
- Кстати можешь заглянуть в эту камеру через пару часов. Мы будем здесь разговаривать с твоей незадачливой доброжелательницей. - добавил Мелько мягко.

Конечно же Мелькору достаточно скоро доложили о том что Финдэкано изволит почивать в одной из галерей тюремного коридора. Владыка отнесся к сообщению философски. Пусть отдыхает. Через несколько часов по тому коридору должны будут провести мальчика на допрос... Не мешать же из-за этого сну Нолдарана.
По этому, когда 5 часов спустя два орка вели спотыкающегося мальчика, им дали дополнительную охрану еще из 4х здоровых тварей, а возле спящего Короля встал майа в обличье прекрасного эльфа, с обнаженным мечом. Если Нолдаран проснется и попробует подойти к щенку, острая сталь упрется в его горло нолдо. Когда же конвой с юным пленником скроется из виду и их шаги затихнут - Нолдаран снова будет свободен в своем передвижении.

Майа стоял возле нолфинга с мечом у горла, но был уверен что этой предосторожности вполне хватит. Он никак не ожидал что нолдо, едва проснувшись, бросится к мальчику. И сейчас похолодев смотрел как эльф медленно насаживается горлом на лезвие. Точнее все происходило очень быстро, стремительно, но, как бывает в бою, секунды растянулись в минуты, и майа видел что отчаянно опаздывает. Клинок вошел в горло достаточно глубоко, прежде чем тело эльфа отреагировало и замерло. Грязно ругаясь сквозь зубы майа схватил эльфа за волосы и, не вынимая клинка из раны, осторожно положил раненного обратно на пол. Шея была... практически распахана. Эльф умирал. Пусть в этом и не было вины майа, но Учитель вряд ли порадуется. Зажимая рану рукой майа медленно стал вытягивать меч из раны, от всего сердца надеясь что эльфу больно. А потом полилась песнь Силы. Майа был не лучшим целителем, все что он мог - остановить кровь и заставить тело продержаться еще немного. На такую глупость как обезболивание он сил не тратил.
Мальчишка, хоть и был с закрытой головой все равно услышал голос и задергался. Орки, грубо скрутив его, скрылись за поворотом.

Закончив заклинание, майа поднял легкое, истощенное тело на руки и быстрым шагам направился к тюремным целителям.

Эльфа поили отварами, не дающими ему придти в сознание, все те 3 недели, что заживало горло. Мало ли, кто его знает - пленникам иногда приходят в голову самые разнообразные фантазии. Лучше пусть лежит в забытье.
Когда же нолдо наконец позволили очнуться, он одетый, но все еще с повязкой на шее, лежал на жесткой кушетки (впрочем, специально для данного гостя устланной матрасами и подушками). В воздух впитался запах крови. Пленник хорошо знал это место - приемный покой тюремного госпиталя.
Напротив кушетки в кресле сидел давешний май и грыз яблоко.
- Привет! - беззаботно махнул он рукой. - Как себя чувствуешь? Наверно страшно хочешь есть? Умывайся и я провожу тебя. - майа беспечным жестом мальчишки махнул рукой, с зажатым в нее яблоком, в сторону угла, где стоял умывальник.

- Со мной все хорошо. Но я... совсем не голоден
- Или ты врешь мне, что у эльфов не принято, или у тебя организм разладился, что тоже у эльфов не принято. - ухмыльнувшись ответил майа и шмыгнул носом. - Ты не ел нормальной пищи 3 недели. А любой поднявшийся от тяжелой болезни всегда голоден как волк. - майа широко улыбнулся, видимо ему показалось забавным случайное сравнение с волком. - Так что, проводить тебя до еды, или нет? Смотри и так уж на призрака скоро станешь похож. Впрочем - твое дело.
Парень легко соскочил с кресла и, подавшись к нолдо, понизив голос, проговорил - Я слышал что там какая-то буза вышла... короче эти три недели паренька практически не трогали. - и тут же снова подался назад, словно бы в поиске куда выкинуть огрызок от яблока.

НПС майа

- Три недели? Я так долго тут лежал?
Майа сделал большие глаза и с трудом проглотил непрожеванный кусок яблока. - Да мне еще повезло что ты вообще в себя пришел! Если бы ты умер - с меня бы вечность снимали бы шкуру! - в глазах сотворенного холодными тенями колыхнулся ужас. - Так что нам обоим повезло! - шумно втянув воздух закончил незнакомец.
А вот перемена темы его явно порадовал.
- Пойдем-пойдем! Как ты себя чувствуешь? Тебе помочь идти? Теплая вода и мыло все вот здесь! - молодой майа (если так можно сказать о майа) суетился и подпрыгивал, не подобострастно, а скорее в нетерпении и желании помочь. И потащил нолдо к умывальнику.
Когда же эльф заговорил о "бузе" юноша снова приуныл.
- Да понимаешь... Ну... короче и наши проштрафились - поморщился - и орки напортачили - скривился - и пленники обалдели... - вздохнул - Короче Владыка решил всем мозги вправить. - майа скривился как от зубной боли. - Орочьи ошметки вон до сих пор на плацу висят в назидание. Пленники... ну в общем им тоже хорошо досталось. Ну и нас, Владыка не забыл... Короче тебе о мальце пока беспокоиться нечего. Я так думаю за него снова через день-два возьмутся только. Да и то, - голос парнишки упал до очень тихого и словно немного извиняющегося - Ему и так сильно досталось на последнем допросе. Что-то от него крепко Господа решили узнать. Так что он все эти недели так же в госпитале отдыхал. -  майа слегка смутился и порозовев добавил - Я ему землянику носил.

Все же майа подхватил пленника за плечи, намереваясь помочь ему умыться.

- Что именно у вас случилось? Какие пленники, что произошло? У майа явно сводило зубы при воспоминании от недавних бурных событий и сначала из его юного горла вырвались странные звуки типа "грррр" и "уимммм".
- Давай ты у кого-нибудь другого об этом спросишь, ага? - предложил юноша.

- Я... могу его увидеть?
Молодой майа только вздохнул и развел руками - Как Владыка скажет. Я его ослушаться не посмею. И никто не посмеет. - парень снова быстро и воровато оглянулся и добавил - Если кто-то в Твердыне будет делать вид что нарушает волю Владыки - знай что врет.

Закончив с умыванием майа проводил эльфа в соседнюю комнату, где на столе уже ждала сытная еда удивляющая своим разнообразностью и пленяющая ароматом. Обстановка же была наоборот очень простой и грубоватой. Нолдо был посажен на деревянный стул а майа совершил неуловимо-стремительное движение к двери.
-Ну... Я пошел? - как-то неуверенно спросил он.

Мелькор был недоволен. Еще бы - столько усилий, а толку никакого. Упрямый Нолдаран, которого давно похоронил собственный народ, не желал идти на уступки. Майрон тоже не излучал радости по этому поводу, но не слишком проявлял свое недовольство. И дело было даже не в извечной его сдержанности. Просто майа был уверен, что Гондолин раньше или позже падет. Конечно, хотелось бы пораньше, но, в общем-то, можно и подождать... накопить сил. Учитель же этой точки зрения не разделял. Волк подозревал, что дело тут не только в военной необходимости и жажде мести. Но вот в чем? Если и были у Владыки личные мотивы стремиться к скорейшему захвату тайного города Турукано, то он этим со своим Учеником не делился. Зато, подозревал Артано, скоро он может поделиться с Эрейнионом. Специфически так. Дабы выместить на детеныше все свое недовольство. Не то, чтобы Ортхэннэра сильно волновала судьбы мальчишки. Будь он простым эльфенышем, Волк бы и думать о нем забыл. Но... он был не простым. К тому же подобное было воистину бессмысленным - а расточительства майа не любил. И... Тьма побери, его очень интересовало, что скрывает Мелькор. Естественно, Вала ему не скажет. Ну, а если потрясти Фингона? Может, он даст какие-то зацепки, направит в нужное русло мысли?
Артано вошел в лазарет и красноречивым взглядом предложил убраться оттуда одному из младших майар, ошивавшемуся здесь. Адресат послание уяснил быстро и испарился. Волк прошествовал к одному из стульев, стоявших здесь и сел напротив эльфа. Посмотрел на него со снисходительным интересом.
- Видимо, мы все зашли в тупик, Финдекано, - проговорил Майрон, не тратя время на приветствия и прочую чушь. - Мелькор жаждет получить Гондолин - и он его получит. Его я понимаю. А вот тебя - нет. Неужели ты действительно не считаешь свое упрямство глупостью?

- Видимо, зашли. Ты и правда хочешь услышать мой ответ? Но ведь я не отвечу ничего нового... Нет, не считаю.
Да уж, действительно - ничего нового.
- Ну и зря, - без угрозы, просто констатируя факт сказал Майрон. - Можешь сколько угодно твердить, что нам не добраться до Ондолинде. В глубине души ты и сам понимаешь, что это не так.
Эльф старался выглядеть спокойным и, надо признать, почти успешно. Если бы не некоторые обстоятельства, то можно было бы и обмануться этим спокойствием. Но Волк понимал, что все это равнодушие - напускное. Не нужно быть провидцем, чтобы угадать, какой предмет интересует сейчас Финдекано больше всего. Может быть, сказать? Нет, нет... пусть сам спросит, если решится.
- Кстати... угощайся. Я вряд ли осилю и сотую часть того, что тут находится.
Майа усмехнулся предложению, а потом поглядел на стол с интересом. Взял приличный кусок хлеба и, разломив пополам, протянул половину эльфу.

- Ты неправ.
Майрон усмехнулся. Эльф не стал уточнять, в чем именно, по его мнению, не прав собеседник. Видимо - во всем... вот глупец. Или упрямец. Хотя в нынешней ситуации это было одно и то же. Однако продолжать не стал. Нолдо уперся, что называется, рогом, и сдвинуть его с этой точки невозможно. Во всяком случае пока. Поэтому майа только головой покачал.
- Это... бы жест гостеприимного хозяина, предлагающего гостю разделить с ним хлеб?
- А ты видишь в этом что-то иное? - Поинтересовался Майрон. - Не волнуйся, еда не отравлена. Ты и сам понимаешь. Хотели бы убить - убили бы давно и гораздо проще. Или сложнее. - Холодная, жесткая улыбка.
Волк откинулся на спинку стула и отправил в рот небольшой кусочек хлеба, запив его глотком вина. Эльф есть не стал. Но не стал и отказываться совсем. Понятно...
А взгляд Нолдарана снова потух, хотя и до этого в нем было не слишком много жизни. Причину этого было нетрудно понять. А майа все ждал, решится ли Фингон на вопрос.
- Скажи... где мой сын и что с ним?
- С ним все в порядке. Пока, - отозвался майа, серьезно глядя в глаза эльфу. - Но сколько еще будет длиться это "в порядке" я не знаю. - Он помолчал, изучая взглядом лицо собеседника. - У тебя еще есть шанс изменить что-то, нолдо. Пойми, Мелькор может добиться своего и без твоей помощи. Стоит ему только объявить по всему Белерианду, что ты и твой сын здесь, у нас и... как ты думаешь, сколько времени пройдет прежде, чем твой брат будет стоять у врат Твердыни? Не знаю, почему Мелькор не сделал этого до сих пор, но он может это сделать. И тогда... тогда ни у тебя, ни у мальчика не будет никаких гарантий.
Вообще-то Ортхэннэр предполагал, почему Мелькор стремился добиться своего именно через Финдекано... но делиться своими предположениями не собирался.

- Да нет.. Просто... твой жест выглядел... хм... несколько символично. А отравы я не боюсь.
- Почему же выглядел? - Улыбнулся Майрон. - Он таким и был. - Так же как и ответный жест эльфа, в общем-то. - И почему же ты тогда не ешь? Раз уж принял хлеб из моих рук.
Заставлять Волк точно не собирался. Просто ему было любопытно, насколько его догадки близки к истине. Вообще он поймал себя на том, что этот эльф вызывает у него любопытство сам по себе. Большинство из тех, кого ему доводилось видеть в подобных обстоятельствах либо ломались, либо сходили с ума. А этот пока держится, хотя видно, что дается ему это нелегко. Это возбуждало в Артано исследовательский интерес.
- Тогда.. скажи, зачем нужна эта бессмысленная жестокость? Если у вас есть способы добиться желаемого? Если вы так уверены в успехе? Я... не смогу объяснить тебе так, чтобы убедить... то, что ты считаешь глупостью. Мой сын... виноват лишь в том, что я его отец, он не знает ничего и ничем не может вам помочь... А я... не могу предать брата...
- Эта жестокость вполне осмысленная, Финдекано, - сверкнул глазами майа. - Просто, сдается мне, с вашей семейкой у Учителя связано больше, чем одно желание. А на пути к самой сладкой цели можно заняться и второстепенными. или, как говорят смертные, с паршивой овцы хоть шерсти клок. А вот почему вы удостоились такой... любви, я не знаю. А ты, король? Ты знаешь?
Волк не угрожал и не запугивал. Во всяком случае, не имел такой цели. И вопрос задал с вполне искренним интересом. Судя по горькому виду нолдо, тот не очень способен сейчас к словесному лавированию. Может, и скажет что-то интересное... возможно, невольно.
- Я... уже просил тебя о милосердии к Эрейниону. И могу лишь повторить свою просьбу.
Ортхэннэр нахмурился.
- Я не способен к милосердию. Или ты забыл? - Забыл свои же собственные слова, сказанные... да, чуть больше недели назад. - А даже если бы было иначе - неужто ты думаешь, что я пойду против воли Владыки?
Не то, чтобы он совсем не был способен на подобные рисковые поступки... но сейчас резону в этом не было никакого.

- Не стану спорить... А не ем... Я не хочу... просто не хочу.
Майа недовольно поморщился. Не хочет он. Это что, у эльфа так проявляется воля к смерти? И ведь не первый раз. Видимо, с того самого момента, как к их компании присоединился Эрейнион. Однако, судя по тому, что Нолдаран еще жив, есть что-то помимо нее... значит, он еще на что-то надеется. Правда, если так и дальше пойдет, то скоро от этой надежды ничего не останется. Со всеми вытекающими, как говорится. Осознает ли это Мелькор? Или он именно этого и добивается? Всего этого, конечно, Волк эльфу не сказал. Только обронил:
- Надо.
В конце концов, все равно заставят, если захотят. Зачем доводить до этого?
- Нет. Не знаю. Откуда мне знать его мысли? Осмысленная... для вас - возможно, но не для меня. Скажи... ты пришел, чтобы объяснить мне смысл происходящего? Или узнать его у меня? Или есть еще какие-то причины?
- Было бы странно, если бы в этом вопросе наши мнения совпали, - усмехнулся Майрон. - А пришел я... знаешь, воплощенные давно не вызывали у меня любопытства. Так что упустить такой редкий случай я просто не посчитал возможным.
Это была правда. хоть и не вся, конечно. Но, кажется, эльф и в самом деле не в курсе, с чего вдруг Мелькор к ним так проникся. Значит, надо будет искать другие источники информации... нет, плохая идея, очень плохая. Судя по всему знает это только Вала, а выуживать из него то, что он сообщать не хочет - себе дороже. Похоже, это ото случай, который подходит под утверждение "меньше знаешь - крепче спишь".
- Я помню. Я сказал уже, что могу лишь просить. Вот и делаю... что могу.
- В таком случае, сейчас ты просишь не у того, - спокойно ответил Волк.
И это тоже было правдой. Владыка прибрал это дело к своим рукам очень крепко и влезать в него со своей инициативой никто бы не рискнул.
- Против воли Владыки... Можно вопрос? Понимаю, что ты вряд ли ответишь, но все же спрошу. Ты лишь подчиняешься его воле или считаешь, что все делается так, как должно?
Признаться, майа был удивлен. Совершенно искренне. С чего вдруг нолдо заинтересовался его личными мотивами. Несколько мгновений Артано молча смотрел на собеседника.
- Скажи, ты считаешь, что я из тех, кто способен просто подчиняться чьей-то воле? - Спросил он наконец.

- Я знаю. Ты ведь не думаешь, что я капризничаю?
- Ты бы меня очень разочаровал, если бы это было так, - мягко улыбнулся Майрон, снова пригубив вина. Хорошее вино, кстати...
- Наши мнения вообще мало в чем совпадают, и это тоже не странно, наверное. Значит, я вызвал твое любопытство? И когда это случилось - сейчас или раньше? А главное - чем именно?
- Это случилось не так давно, - отозвался майа немного задумчиво и пристально глядя на эльфа.
Нет, рано. Сейчас не время прямых вопросов. И прямых ответов - тоже. О причинах своего интереса Волк предпочел умолчать - ни к чему их знать эльфу. Во всяком случае - сейчас. Пока что он ни на шаг не продвинулся в своих попытках выяснить интересующие его моменты. Это плохо.
- Да, возможно.
Снова тоскливый, безнадежный взгляд полный отчаяния. Это категорически не нравилось Волку. Из подобного состояния эльфы, обычно, находят известный выход. Это будет весьма бездарно потерянный материал - приходилось это признать.
- Если не хочешь уступать - попробуй доставить ему удовольствие, - посоветовал майа. - Не знаю, насколько это будет... полезно. Но ничего другого посоветовать тебе не могу. Или - напейся, - он пододвинул эльфу кувшин с вином. - Сейчас это у тебя легко получится.
Распространенный способ решать неразрешимые проблемы у смертных... жаль, эльфа трудно споить.
А разговор, меж тем, свернул куда-то совсем не туда.
- Нет. Думаю, что не из тех. Но речь идет не просто о чьей-то воле. Но ты сказал "даже если бы было иначе...", помнишь? Бывает ли такое, что ты не согласен с волей твоего Владыки?
- Если бы не бывало - мальчишка познакомился бы с каленым железом еще в тот, первый раз, - резко и зло проговорил Майрон. - Дело не в несогласии, а в целесообразности его выражения, - добавил он уже спокойнее и поднялся из-за стола.
Тема была скользкой и неприятной. Майа даже заподозрил - не скрывается ли под личиной эльфа какой-нибудь соглядатай-доносчик? Но нет, это был эльф. Да и глупо - никто не стал бы пытаться скомпрометировать его ТАК. Никто из тех, кто дорожит жизнью. И все же он не был готов обсуждать эту тему. А потому просто вышел вон - не прощаясь и не разводя церемоний. Уже по дороге к своим покоям он удивленно признался себе, что был несколько выбит из колеи. Этого он себе не позволял уже очень давно.