------------> из Дворца

"Да, спросила. Скажем так - там будет обсуждаться вопрос более важный,  чем возвращение дяди... Возможно, будет война."
"Война?"
Опять война... Хотя что тут удивительного? Война ведь и не кончалась... Но... Нарготронд, наконец, решил принять в ней участие? Что же должно было произойти? Какое событие заставило поднять вопрос об этом - да еще на совете?
Они с Финдуилас ушли сразу после завтрака. Сначала она отвела его в лазарет, где целители еще раз подтвердили то же, что он знал и сам. Раны, полученные в плену, затянулись, оставив шрамы, Пусть не всегда правильно, но они не угрожали его жизни. Истощение и усталость - дело времени. А раны fea... тут вряд ли мог кто-то помочь.

... Следующие два дня Гвиндор провел у себя. Спал, читал, просто отдыхал... Финдуилас проводила у него почти все время, уходя лишь на ночь или если где-то требовалось ее присутствие. Этим утром нолдо проснулся рано и сразу пошел к любимой... не хотелось ждать ее у себя. Она была в саду... Прежде чем подойти, Гвиндор немного постоял у дверей, любуясь тем, как утреннее солнце, словно запутавшись в ее золотых волосах, освещает ее тонкую, стройную фигурку.
- Доброе утро, mell...- тихо сказал он наконец.

Отредактировано Гвиндор (2012-12-02 19:21:35)

- Melda... Отец сказал, что я могу рассказать тебе. Совет собирается не столько из-за возвращения дяди, сколько из-за очень горестных вестей. Моргот узнал о местонахождении Гондолина... Городу потребуется помощь. Нужно решить, что делать дальше. И еще отец сказал, что, если ты захочешь, ты останешься королевским советником - и на этом совете твое мнение и помощь окажутся очень важными, Любимый, прошу тебя, подумай как следует... Хватит ли у тебя сил? Или, наоборот, ты сам этого захочешь? Решать тебе, а я... я постараюсь помочь тебе в любом решении.
Гвиндор долго молчал, потрясенно глядя на любимую...
- Как же... как же он смог узнать об этом? От кого? Неужели его шпионы проникли в город? Или... нашелся предатель?
Голос Гвиндора дрогнул и оборвался. Он вспомнил свой плен... что могло тогда произойти, чтобы он сказал врагам хотя бы часть того, о чем они спрашивали? Это просто не укладывалось... ни в голове, ни в душе.
- А совет... я подумаю, mell... Скажи... ты веришь, что я... еще способен на что-то?
Это больше всего мучило Гвиндора. Сознание того, что он изменился настолько, что уже не сможет жить прежней жизнью... что он стал лишь бледным подобием прежнего себя. Вот и Финдуилас сомневается в этом...

... Все три дня, оставшиеся до совета, Гвиндор размышлял обо всем. Эти мысли не оставляли его и теперь, когда он пришел к любимой.
- Доброе утро, Как ты?
- Хорошо... я отдохнул. -нолдо помолчал немного, а затем тихо сказал, - Знаешь.. я.. решил... что пойду на совет.

- Я не знаю, Гвиндор. Большего отец не сказал... Может быть, скажет на совете.
- Да, конечно...
Наверное, и правда на совете король скажет все. Гвиндор все никак не мог прийти в себя потрясения. Гондолин... город, который, казалось, навечно останется тайным и неприступным. Как такое могло произойти? Нет... не могло быть предателя среди эльдар - это немыслимо.
- Да, верю, Я не верю в то, что ты сломлен - и не поверю никогда. Любимый, ты сможешь, ты справишься. Я знаю,  Может быть, именно дело даст тебе силы для борьбы... Подумай над этим.
- Спасибо. Ты... ты спасаешь меня своими словами, Фаэливрин... лучше всякого целителя.
Сейчас, стоя перед любимой и глядя в ее глаза, он верил ей. И начинал верить в себя самого. Ее сила, которая обычно была не заметна, делала сильным его самого.
Другое дело - наедине с собой. Тут вера изменяла Гвиндору и приходили сомнения. Сомнения и сны, в которых он снова и снова оказывался там - в Ангамандо, на рудниках, снова и снова переживал страшную гибель Гэлмира и с бессильным отчаянием смотрел, как умирает Белег.  Возможно, Финдуилас права, и дело вернет его к прежней жизни, вновь сделает его самим собой... А если он окажется непригоден к делу, если не справится с тем, с чем раньше справлялся без труда?

- Я знала, что ты это скажешь. Я буду с тобой, mell...
Радость любимой передалась и Гвиндору. Хотя волнение было все же сильней. Он даже не думал, что будет так бояться этого совета. Это он-то, который вел в бой войско, не думая о страхе!
- Наверное, нам пора уже? Государь сказал, что совет назначен на утро.

- Я помогу тебе, любимый. Я буду рядом всегда. Обещаю.
Гвиндор хотел было что-то ответить, хотя бы поблагодарить ее за веру... но не смог. Боялся, что голос дрогнет, что он не сможет сдержать поступивших слез. Он не хотел быть слабым в ее глазах, не хотел взваливать не нее свою боль - хотя бы в мелочах. Вместо ответа он просто обнял ее и прижал к себе - осторожно, нежно, как величайшую драгоценность... Да она и была такой для него. Всегда.. а теперь - он чувствовал это особенно остро.

- Как я поняла, еще час до начала, но стоит прийти чуть пораньше. Пока можно побыть здесь, еще минут сорок у нас есть. Посидим? Или пройдемся по саду?
-Лучше пройдемся... Знаешь, я почти забыл, как тут красиво... Точнее, нет.. мне казалось, что я помню. Все помню - каждую деталь... А сейчас я словно первый раз все вижу...
Он взял ее за руку и пошел вглубь сада - туда, где ветви деревьев образовывали нечто вроде тенистого коридора...
- Ты была в лазарете? Как там Турин?
Гвиндор еще не навещал адана, не хотел пока тревожить его.

- Тогда пойдем, я покажу тебе наш сад. Ты вспомнишь его... как мы гуляли здесь?
Гвиндор кивнул.
- Да... - его рука чуть сжала руку любимой,.
Они с Финдуилас любили бывать тут - бродили по саду или сидели на лавочке, разговаривали обо всем на свете... Гвиндор действительно испытывал странное чувство сейчас... В плену воспоминания об этом саде были одними из самых светлых. И он вновь и вновь возвращался к ним и, казалось, помнил все в мельчайших подробностях. И сейчас узнавал то, что помнил, но как будто заново. Наверное, в воображении все видится иначе...
- Отдыхает... Быстро он не придет в себя, но ему становится лучше. Леди Галадриэль встревожена предсказанием и проводит с Турином немало времени. Она позаботится о твоем друге,  Хотела бы я знать, что за рок его преследует, В его несчастьях причудливо сплетаются его вина и безжалостный случай.
Гвиндор задумчиво смотрел на кружевную тень деревьев, лежащую на дорожке...
- Он много пережил. Я знаю это со слов Белега, да и сам он кое-что рассказывал. Я не слишком хорошо знал людей до того, как встретился с ним, хотя, конечно, много раз с ними общался и сражался бок о бок... Его словно преследует злая судьба, но он с невероятно стойкостью сопротивляется ей... Мне кажется, это несправедливо. Жизнь аданов и без того коротка, почему же она должна быть полна горя и бед? Или над ним действительно нависло проклятие? Я тоже хотел бы знать это... и помочь ему, если это в моих силах.

- Проклятье - страшное оружие, а проклятье Валы - тем паче. Думаю, что это правда - он проклят... И все же часть причины - в нем самом, если судить по твоему рассказу...
- О проклятии ходили слухи в Анагамандо... - задумчиво сказал Гвиндор, - Будто бы Хурин не покорился Морготу, и тот за это проклял его и весь его род. Но... кто знает, как все происходило на самом деле? Хотя после слов лорда Финрода я верю этим слухам.
Турин не слишком много говорил о своей жизни по пути, - у них обоих не было сил для долгих разговоров, - но даже его краткие и отрывочные рассказы, и то, что говорил о нем Белег, да и страшная гибель самого Белега от руки спасенного им друга... - на всем этом и правда словно лежала печать проклятия.
- В нем самом? Но... ведь он не сделал ничего плохого, mell. Скорее напротив - вся его жизнь прошла в борьбе с Врагом, как и жизнь его отца...
Где-то в глубине души Гвиндор понимал, что любимая права, но не хотелось признавать это. Турин стал ему другом за время пути, и он не раз убеждался в том, что адан и благороден, и смел, и честен... И тем не менее на нем словно лежала какая-то тень.
- Помочь? Мы можем исцелить его тело, а фэа его... Желает ли он исцелиться сам? Тогда можно будет искать корни недуга.
- Но, зная все это... разве не должны мы сделать все, чтобы помочь ему? Ведь возможно, он сам не понимает, что за беда над ним нависла... Скажи, mell... ты видела его, говорила с ним... что ты думаешь об этом человеке?

- Он не сделал ничего дурного намеренно, это верно. И все же... Взять эту историю с Саэросом, которую ты поведал. Он, верно, невиновен в несчастье - но тогда отчего не остался на суд? Не поверил своему названому отцу? Не пожелал объясняться? А после, когда его нашел Белег? Отчего тогда-то не возвратился?
- Да, мне тоже многое показалось там странным и необъяснимым. Но... Турин - не эльф. Хорошо ли ты знаешь людей, Фаэливрин? Они мыслят иначе, чем мы.
Гвиндор тоже не слишком знал людей. Лишь в бою да в плену, на рудниках, сталкивался с ними близко. И там, и там они порой являли чудеса храбрости и стойкости. Но порой бывало иначе... редко на его памяти, но бывало.
- И еще одно... Он не поступается ни пылью того, что считает своим по праву.
- О чем ты говоришь, любимая?
Гвиндор не совсем понял слов Финдуилас. Дочь Ородрэта всегда была мудра и порой видела больше, чем иные...
- Что думаю? Он не примет помощи, пока не осознает ее необходимости. Если узнает о своем проклятии - будет во всем всегда винить судьбу... Но сказать надо. Вопрос в том, как... Как бы объяснить ему, удержать от... необдуманных поступков в дальнейшем? Ведь проклятье стократ усиливает любую его ошибку...
- И это тоже удивляет меня в нем. Он горд, порой даже чрезмерно - горд там, где это совсем не нужно... Надо сказать ему, да, но так... чтобы он не подумал, что его жизнь кончена. Так, чтобы он нашел в себе силы сопротивляться проклятию. Не знаю, сумел бы я сделать это...
Гвиндор вспомнил, в какое отчаяние впал Турин после гибели Белега. А если с ним опять произойдет нечто подобное?
- Боюсь, что этот разговор нам придется отложить, любимый. Пора идти... Совет не ждет
- Да, ты права... Пойдем скорей.
Гвиндор решительно повернул назад и поспешил в Зал Совета.

-------------> Зал Совета

Отредактировано Гвиндор (2012-12-08 12:01:37)