"Не хочу... не хочу..." даже не думал, а, скорее чувствовал эльф, когда сознание медленно ползло обратно в реальность. Как приговоренный к смерти - на эшафот. Сознание понимало, что ничего хорошего его ТАМ не ждет и стремилось снова юркнуть в такую уютную тьму беспамятства. Несколько раз ему это удавалось, но очередная порция ледяной воды все же заставила мальчика закашляться - хрипло, сорванным горлом - отчего вспыхнули болью раны и ожоги. С тихим стоном ребенок открыл глаза, но увидел, как и прежде, лишь плотную грубую ткань. Он чувствовал, что его куда-то несут, привязывают... сопротивляться он просто не мог - тело было как чужое. Своя была только боль. Поняв, что еще ничего не кончилось, эльф разрыдался. Что-то делали с его руками. "Не надо! Пожалуйста, не надо!" - хотел крикнуть мальчик, но кляп позволил лишь громко застонать. А потом... все исчезло. Весь мир превратился в БОЛЬ. Он уже не дергался, а бился в судорогах, не понимал ничего, не знал кто он и где. Огонь был вокруг него и внутри него. Он жег но не сжигал, заставляя корчиться тело насколько позволяли путы. Кричать уже не мог - из горла рвался жалкий сип. Сколько это продолжалось - неизвестно. Он снова потерял сознание.

Нолдаран явно ожил - в том смысле, что проявлял на порядок больше заинтересованности чем когда пытали его самого. Руки ободрал... залечим. И в следующий раз привяжем веревками через плотную ткань.
Наконец пытка была закончена и мальчишка отрубился.
- Да... - выдавил из себя эльф. Почти с таким же усилием как недавно выдавливал слова извинений. Но в этот раз ему было уже легче. Вала вздохнул.
- Финьо, что значит твое "да"? "Да" - достаточно, или "да" - продолжим? Не будь столь жестокосердным отцом. Даже мне жаль парня. Просто свяжись с братом и скажи что вас мучают - и все прекратится.

Пока Моринготто увещевал Финдэкано, щенка приводили в порядок. Один из младших майар подошел к юному эльфу что бы поделиться с ним Силой. Мальчик очнется и будет слегка посвежевший.  А потом, быть может, Вала наложит на него заклятье и мальчик не сможет больше отключиться пока ему не позволят.

Майрон с удовольствием согласился с ролью зрителя в этом действе. Пока Мелькор был занят Нолдараном, а Нолдаран - мальчишкой, Волк думал. Он видел, что Фингон на грани безумия. И лично майа это не нравилось. Он еще рассчитывал сломить упрямство этого эльфа и добиться своего. С безумца толку мало. Разве что содрать с него шкуру на глазах у Хурина? Ну... или не шкуру. Или не содрать... не важно, основная мысль понятна.
"Да" - означает достаточно. Ты, уверен, и так это услышал. Чего ты добиваешься? Я не свяжусь с братом... ты еще не понял этого? И... не лги... тебе не жаль его... То, что ты делаешь... это уже не имеет никакого смысла... и не принесет ничего, кроме бессмысленной боли для него. Неужели тебе это так... нравится?
- Мне кажется, - негромко проговорил Волк, - что это нравится тебе, Нолдаран. Скажи, если отдать мальчишку на пару часов паре пьяных орков, ты тоже будешь вопрошать нас, нравится нам это или нет? Или что-то все же попытаешься сделать? - Майа холодно усмехнулся.

Отредактировано Майрон (2014-02-10 14:41:31)

Похоже они с Майроном решили попеременно меняться ролями. Мелькор говорил - май наблюдал, Волк говорил - Вала скучал. Хм... пожалуй, если Нолдаран сбрендит это даже будет интереснее. Во-первых сошедший с ума Король с неизбежностью отразится на своем народе, во-вторых - будет забавно кинуть его Хурину, на его заботу и попечение.
Вала сидел подперев голову рукой и дал палачу сигнал одними пальцами.
Мальчишка, судя по стонам и шевелению, был уже более чем в сознании. Рядом стоял майа - он подхватит сознание и не даст провалиться в Ничто.
Иглы были снова разложены на жаровне и нагревались, плавно пламенея. Палач достал первую. сжал палец мальчика своей рукой словно тисками и мееедленно начал вводить малиновую от жара иголку под ноготь. Затем вынул вторую.
- Стой! - окликнул его Моринготто.
- Гость мой, если ты введешь следующую иголку сам - это будет последняя. Больше игл не будет и малышу дадут потерять сознание. Если же ты откажешься - парню придется терпеть всю руку. Времени на решение у тебя не много - пока палач досчитает до десяти.

Отредактировано Melkor (2014-02-11 02:00:25)

В ответ на высказывания Финдекано, Волк только плечами пожал. Реакция Мелькора тоже была вполне закономерной. Все скучно и неинтересно. Топтание на месте, как весь этот год. Кто знает, может эльф уже свихнулся и теперь получает от происходящего своеобразное удовольствие? Случалось и такое, да...
Палач подошел к Нолофинвиону, а тот и сейчас делал вид, что его тут нет... ну, пока была такая возможность. Потому что, когда палач приступил к делу, изображать холодность стало несколько затруднительно... Это тоже было не интересно.
А вот мальчишка вел себя странно... и Майрон знал, что могут значить эти перемены.
"Учитель, парень умирает" - заметил он как бы между прочим.
Кажется, Мелькор перестарался... или именно этого и добивался. Хотя, вероятнее, все же, первое.

- Моей воли ты не получишь. - голос был усталый, но сил на ненависть еще хватало - Хороший знак. Гордец, или, скорее, глупец, решил кинуть вызов и посмотрел в глаза Вала. Моринготто, с усмешкой, решил принять вызов и встретил взгляд, ловя эльфа, не давая ему больше возможности отвернуться. Единственная свобода что теперь осталась у Нолдарана, это выгибаться и орать под Взглядом, словно ледяными, стальными пальцами рвущим душу. В прочим, Взгляд был не долгим - просто что бы напомнить нолдо чем заканчивается взгляд в глаза. Пленник что-то здорово сдал в последнее время. Хотя да - он же отказывался от сна и пищи. Ладно, Волк за это получил прощение, другие виновные скоро будут наказаны, но впредь нужно быть... внимательнее к оказываемому гостеприимству.

Высокого гостя поволокли из камеры. Чему Мелькор был очень доволен - наконец-то можно будет пойти и заняться делами. А потом нужно будет вернуться. Казнь интереса не вызовет, а вот заглянуть вечером в камеру Нолдарана со щенком - вполне можно.

Урок, полученный эльфом, был жестоким. Вот только усвоит ли он его? Сам Майрон уже прозрачно намекал Нолдарану, что бросать гордые взгляды в глаза Айнур может быть чревато. Но толку было немного и нолдо регулярно демонстрировал таким образом свою несгибаемость. Теперь это закончилось тем, что гордый сын Нолофинве совсем не гордо плелся по коридорам, практически повиснув на своем конвое. Теперь эльф точно выдохся. И предстоящее зрелище будет совсем неинтересным. Майрон предложил бы перенести это действо на денек-другой, но... но сегодня спорить с Мелькором совсем не хотелось. Майа прекрасно помнил, как начиналась их сегодняшняя встреча с Фингоном.
Шли довольно долго. Наконец, достигли своей цели. Волчарня. В этой части содержались и воспитывались молодые волки, которым еще не сравнялось года. Помещение, в которое они вошли, было большим и имело почти идеально круглую форму. Центральная часть круга - примерно полутора десятка саженей в поперечнике - была отгорожена решеткой и представляла собой что-то вроде арены. Внешний круг, в котором сейчас находились Майрон и Фингон, был много уже - сажени две от решетки до стены. В центральном круге сейчас находилось довольно много народу. По большей части - орки. Несколько смертных женщин. Всего чуть меньше двух десятков душ. Орки вели себя на удивление смирно - не горланили, не собачились друг с другом. Женщины сидели, сбившись в кучку. Увидев вошедших, все зашевелились. Кто-то из аданет тоненько и жалобно заскулил.
Майрон сел на одно из стоящих здесь сидений.
- Финдекано, сегодня у тебя был тяжелый день. Поэтому постараемся закончить здесь побыстрее и вернуть тебя в камеру. Тебе надо отдохнуть. - Майа дал знак, и орки усадили эльфа в кресло рядом с ним. Привязывать не стали, но встали рядом, готовые в любой момент отреагировать. - Когда тебя в последний раз оставляли в камере, - тем временем скучным тоном объяснял Волк, - от тебя требовали только одного - отдохнуть. Однако, ты решил проявить свое знаменитое упрямство. А расплатятся за него они все. Потому что им было приказано следить за тобой.
Раздался какой-то шум и часть пола в центральном круге медленно опустилась, образовав довольно пологий скат. По этому скату, рыча и лая, понеслись молодые гауры. Они еще не достигли полного возраста и размеры их не были так впечатляющи, как у матерых зверей. Но их было много, они были голодны и свирепы. Сегодня не было тренировки. Волчат выпустили поиграть. Они и играли. Кто-то сбивал с ног намеченную жертву, тут же к нему подлетали еще один или два зверя и они  принимались тащить и тянуть свою "игрушку" в разные стороны. Кто-то с удовольствием гонялся за добычей, то чуть отставая, то почти настигая. Некоторые категорически не желали делиться и отгоняли других от своей добычи. Убивать одним движением челюстей щенки еще не умели и терзали свои жертвы долго. Шум стоял невообразимый.

Как и предполагал Майрон, эльф был слишком вымотан, чтобы хоть как-то сопротивляться. Но зато взгляд, подаренный Нолдараном, был вполне осмыслен. Значит, Финдекано решил погодить пока с прощанием со своим разумом.
Зрелище они восприняли по-разному. Волк оценивающе наблюдал за волчатами, прикидывая мысленно, на что может быть способен каждый из них. Наблюдения его порадовали. Звери были, как на подбор, крепкие, сильные, здоровые. Каждый был готов драться за добычу и отстаивать ее. Кое-кто уже демонстрировал некоторые свои навыки... очень хорошо. Майа любил волков. Совершенно искренне. Идеальное сочетание силы и ума, способности действовать как сообща, так и в одиночку. Даже обычные лесные волки пробуждали в душе Ортхэннэра нечто, напоминавшее нежность. Эти же, усовершенствованные, вызывали еще и гордость. Понятное дело, что жертвы волчат занимали Майрона  очень мало. Что же занимало Финдекано было трудно сказать. По-видимому - все действо в целом. Все же эльф оказался не настолько дохлым, чтобы совсем равнодушно смотреть на происходящее. Правда, оригинальности этот факт ему не добавил.
- Будьте вы прокляты...
Если бы каждое проклятие в их адрес превращалось в песчинку, Ангамандо можно было бы похоронить од этим песчаным курганом. Майа лишь слегка повел плечами в ответ. Когда все почти закончилось, он дал знак оркам выводить пленника прочь. Покинув волчарню, они двинулись в обратном направлении - к камерам. У двери "покоев" Фингона небольшая процессия остановилась. Волк прислушался и понял, что к их приходу все готово. Отлично. Развернувшись к эльфу, он коснулся пальцами его горла и вскоре нолдо снова онемел.
- Сегодняшнюю ночь ты проведешь не один, - проговорил Майрон и дал знак оркам держать пленника крепче.
В камеру вошли всей компанией. Мальчик лежал на полу у стены.  Фингона приковали у противоположной. Один конец цепи - в стене почти у самого пола, второй заканчивался железным ошейником, который и замкнулся на шее эльфа. Длина цепи позволяла лежать или сидеть - не более.
Мальчишка дрожал. Непонятно - от страха или от холода. Рубашки на нем не было. Только легкие штаны. Руки связаны за спиной, от шеи к стене тянется такая же цепь. На голове, по прежнему, мешок. Парень был в сознании. Не мог не быть. И уснуть не мог - Волк четко чувствовал чары. Его слегка подлечили. Настолько, чтобы не было риска для жизни. Но раны и ожоги никуда не делись.

Как и предполагал Волк, посещение волчарни почти доконало Финдекано. И - это майа тоже предполагал - вид беспомощного и явно страдающего мальчишки доконал окончательно. Эльф бился... наверное, ему казалось, что он рвется и сопротивляется изо всех сил. Беда в том, что сил этих было очень мало - насыщенная программа прошедшего дня сказывалась. Орки почти не обращали внимания на жалкое сопротивление пленника. А тот, кажется, и не заметил, что его приковали. Орки отступили, а нолдо продолжал биться и едва слышно сипеть. Наверное, не будь его горло замкнуто чарами, он орал бы в голос. Может быть, проклинал и грозил, а может - умолял о пощаде. Несмотря на то, что вспышка выглядела довольно жалкой, она была слишком сильной - больше, чем мог себе позволить Фингон в его состоянии. За ней должно было последовать либо беспамятство, либо безумие. Ни то, ни другое не было нужно Майрону. Он подал знак, и орки, запрокинув Нолдарану голову, влили в него содержимое фляги, что имелась у одного из них. Снадобье было сомнительно приятным в отношении как вкусовых качеств, так и запаха. Но зато бодрило и придавало сил.
- Если ты хочешь, чтобы мальчику помогли и он больше не мучился - просто дай знак, что согласен на наши условия. - Проговорил Волк спокойно, даже мягко. - Один единственный знак - и все закончится.

Питье, как и предполагалось, отрезвило эльфа. Он перестал дергаться и был теперь в состоянии слушать. Во всяком случае, предложение Волка он услышал, хоть и оценил по-своему. Встретив ненавидящий взгляд нолдо, Майрон пожал плечами. Фингон отполз к стеночке и начал делать вид, что ему все равно. Усмехнувшись, темный сделал знак одному из орков. Тот подошел к мальчику и пнул его в бок. Не сильно, но достаточно ощутимо. Парнишка коротко и измученно застонал.
Ортхэннэр велел оркам выметаться, что они и сделали. Майа же уходить не спешил. Шагнул к эльфу, присел рядом с ним, чтобы его глаза было на уровне глаз Нолофинвиона.
- Финьо, Финьо, - проговорил он негромко, так, что слышать его мог только собеседник, - ты на редкость бестолковое создание, не находишь? Уговорил отца пойти дорогой, которая привела его, в конце концов, к смерти. Предал Валар, пролил кровь сородичей... Никчемный муж, жестокий отец, военачальник, погубивший армию, король, не сумевший защитить свой народ... Единственный твой поступок, которым можно было бы гордиться, скоро проклянут очень многие, - Волк улыбнулся. - У тебя есть шанс исправить хоть что-то. Спасти хотя бы мальчика. Неужели ты его прохлопаешь?