Заканчивался второй его день во дворце голодрим... завтра - домой. Эта мысль окрыляла. Он здорово соскучился по жене и детям. К тому же понимал, что Нимлот не может не переживать. Переговоры... а, ну их! Дорога неблизкая. Время обдумать будет. И Полуэльф выкинул из головы уже успевшую здорово утомить его тему. Гостей он, конечно, не ждал. Но они все же пришли - раздался стук в дверь. Галадриэль? Маглор? Но этого эльфа Аранель увидеть не ожидал.
- Лорд Маэдрос? - Юноша немного растерялся и не сразу пригласил гостя внутрь - несколько мгновений стоял на пороге. - Извините, - он чуть посторонился, давая голда войти. - Что-то случилось?
Элухиль терялся в догадках, что могло привести к нему лорда.

- Не ждал?
Диор промолчал. Ответ, наверное, и без того читался в его глазах.
Маэдрос прошел внутрь, подошел к окну. Он был какой-то задумчивый и... напряженный что ли. Аранель внутренне собрался. Что-то ему подсказывало, что лорд пришел не просто так. И не ради союза... Полуэльф притворил дверь.
- Не случилось. По крайней мере, в том смысле, какой в него вкладывают. Я пришел поговорить С ТОБОЙ.
Юноша кивнул, скорее каким-то своим мыслям, чем Маэдросу.
- Я вас слушаю, лорд, Маэдрос, - проговорил Элухиль, жестом предлагая голда сесть в одно из кресел.

- Как ты уже понял, то, о чем я пришел поговорить, имеет мало отношения к  событиям в Гондолине.
Да, он это понял. Но, кроме Гондолина, была только одна тема, которая могла привести сюда феаноринга. Полуэльф сосредоточенно смотрел на голда и ждал продолжения.
- Я хочу знать, почему ты приехал сюда, на Амон Эреб, просить союза ради тех, с кем  даже знаком не был.
Честно говоря, эльфу удалось его удивить. Аранель ожидал несколько другого вопроса. Поэтому ему потребовалось несколько мгновений, чтобы собраться с мыслями.
- Бауглир - мой враг. Такой же, как и ваш. Разве этого мало? Разве можно позволить ему перебить нас поодиночке?
Какая, в сущности, разница, где сражаться? Ни один из оплотов эльфов не выстоит сам по себе, без поддержки. И потом... победа, она не только в оружии и войсках. В них даже меньше, чем в... остальном.

Отредактировано Диор Элухиль (2014-02-03 04:22:56)

- Почему же именно сейчас? Ведь Моргот был задолго до твоего рождения. И война - тоже. Более того, были  возможности закончить эту рознь гораздо раньше и гораздо проще. Так почему - именно сейчас и именно так?
- Я пытаюсь сделать то, что в моих силах сейчас Так, как могу. А почему этого не произошло раньше?.. Наверное, этот вопрос стоит задать тем, кто разжигал и длил эту рознь, как вы сказали, задолго до моего рождения.
Он некоторое время пристально смотрел на Феаноринга. Предполагал, к чему тот клонит, но, пока уверенности не было, озвучивать свои мысли на этот счет не стал.
- Я не берусь судить никого, назначать правых и виноватых в том, как все сложилось. Но и отвечать за чужие ошибки не намерен. Думаю, мне и своих хватит.

- Считаешь меня виновным в этой войне? Эта война начата не нами. Но и мы отвечаем за последствия. И то, что происходит, не может не зависеть и от нас, в том числе.
Аранель удивленно приподнял бровь. Вот уж, чего он не думал, так этого. Если и была вина Маэдроса в том, как все сложилось - считал Диор - то не большая, чем у многих других.
- Я не Судия, чтобы считать кого-то виноватым. И вообще, мне кажется, что поиском виновных можно будет заняться тогда, когда не останется других дел. Сейчас же стоит понять, как быть с тем, что есть.
Виноваты, не виноваты... какая разница? Они все в одной лодке, хотят они того или нет. И лодка эта вошла в бурные воды. Неизвестно, утонут ли они, разобьются о скалы или все же выплывут в тихую гавань. Но если они начнут топить друг друга - то дорога им одна.
- Ты выбрал очень неудачное время, чтобы приехать, сын Берена.
- Мне не приходилось выбирать, - тихо но твердо проговорил Элухиль. - Другого времени у меня могло просто не быть.

Судя по взгляду голда, он с точкой зрения Аранеля согласен не был. Диор чуть пожал плечами и решил дальше не развивать. Он и в самом деле считал, что с предъявлением друг другу счетов и претензий можно подождать до лучших времен. Бесконечная грызня между собой только ослабляет их и питает силы Бауглира. Но... понять Маэдроса тоже можно было. Ведь для него все это было слишком личным, слишком болезненным. Ему было трудно закрыть глаза на прошлое, потому что это было его прошлое. Элухилю в этом плане было много проще.
- А вот в этом ты прав.  Еще год-два и было бы поздно.
Диор горько усмехнулся.
- Год-два... не думал, что у меня так много времени, - тихо, без вызова, обвинения, возмущения. Только с невыразимой горечью в голосе и взгляде.
- Чего ты хотел добиться этом посольством? Ну, кроме победы над Морготом...
Элухиль задумался и молчал довольно долго.
- Добиться... - проговорил он наконец медленно, - добиться, наверное, не совсем правильное слово. Я о многом думал. Но, если говорить о самом главном... я хотел посмотреть в глаза. Посмотреть в глаза своему страху.
И, вскинув голову, взглянул в глаза голда. Открыто и спокойно.

- Может, и меньше...
Снова тень печальной улыбки промелькнула и погасла на губах Элухиля. Если бы он был один... если бы не чувствовать постоянно, как нож у горла, угрозу семье и народу... На миг прикрыл глаза, справляясь с накатившей тревогой, и снова взгляд стал спокойным.
- Ты нас боишься? Того, что в нас.
- Я боялся не устоять. Сдаться своим слабостям. Все остальное... с остальным мне удавалось справляться. - Помолчал. - Только безумцы ничего не боятся. Но по настоящему бояться следует только себя.

- И ты устоял?
Диор пожал плечами. Ответить на этот вопрос уверенно он сможет не сейчас... хотя и раньше, чем хотелось бы, наверное.
- Ничего не боятся те,  кто ничего не ценит и кому нечего терять. Можно ли их назвать безумцами? Не знаю. Возможно.
- Всегда есть, что терять, - заметил Элухиль. - Власть, свободу, жизнь, честь. Душу, в конце концов. А тот, кто ничего не ценит... наверное и есть безумец.
Полуэльф пребывал в некотором недоумении. Он все никак не мог понять, зачем Маэдросу понадобился этот разговор. Судя по тому, что сказал сам голда, он хотел выяснить какие-то вопросы, касающиеся лично Диора. Но зачем? Меж ними все было предельно ясно и подобные беседы ничего не решат. Скорее создадут лишние проблемы.
- Бояться себя, верить себе... Ты считаешь, что только ты сам можешь быть мерилом всего?
Брови Аранеля взлетели вверх.
- С чего вы?.. Я вовсе не это имел ввиду! Внешние враги не так опасны. Они могут вырвать из твоей груди сердце и бросить в огонь твое тело. И на этом все. А внутренний враг способен сжечь твою душу, да так, что ты этого и не заметишь. Вот что я хотел сказать.

- Ты так уверен в этом?
- А вы - нет? - С некоторым удивлением спросил Диор.
Вообще-то, еще пару дней назад подобная беседа удивила бы его куда больше. Но он уже понял, что голодрим... ЭТИ голодрим какие-то уж очень другие. И все равно, даже для феанорингов, подобные мысли звучали странно.
- А разве не значит это, что  только ты определяешь,  что и как на тебя влияет? Ведь только ты сам можешь решить,  что для тебя внутренний враг.
- А разве не для этого дана эрухини совесть? И кто же, по-вашему, должен это решать, если не я?
Странная какая-то беседа... словно Маэдрос пытался в чем-то его убедить. Его? Или себя? Аранель взглянул пристально на огненного голда.
- Чего ты хотел от моего брата?
Вот теперь Элухиль растерялся. Этого вопроса он не то, чтобы совсем не ожидал... не ожидал такой обвиняющей интонации, это точно. Их разговор с Маглором секретным не был и понятно, что тот не мог не поделиться с братом. И мыслей о том, что Маглор как-то превратно передал Маэдросу их диалог не возникло. Но, видно, старший из феанорингов сделал какие-то очень свои выводы из этого события.
- С чего вы взяли, что я чего-то от него хотел?
Прозвучало несколько суховато, против воли Полуэльфа. Все же его задел прозвучавший в вопросе упрек.

- А я  - нет.
Ответить что-то определенное на это было трудно. Не потому, что Диор сомневался в своей правоте. Просто некоторые вещи бывают настолько очевидны, что пытаться их объяснить очень трудно. В самом деле, как может существовать Воплощенный, которому СОВСЕМ нечего терять? Даже неразумные звери до последнего борются за жизнь. Жизнь - ценна сама по себе. А для Детей Эру есть вещи и более важные, чем жизнь... Нечего терять только покойнику. Может, Маэдрос думает иначе, потому что считает, что ему нечего терять? Но разве стал бы он тогда бороться? К чему борьба, если бороться НЕ ЗА ЧТО?
Однако, выяснение этого вопроса грозило увести разговор в определенную область, которую можно обсуждать бесконечно долго и не прийти ни к чему. А Элухилю по-прежнему было интересно, зачем пришел голда. Вряд ли за тем, чтобы вести разговор на отвлеченные темы. Поэтому Аранель лишь слегка пожал плечами, выражая этим и свое недоумение и бесполезность обсуждения этого вопроса.
- Вот я и хочу узнать, так ли это. И сто про это думаешь ТЫ.
- Вы хотите узнать это от меня? Вы мне льстите, лорд Маэдрос, - Полуэльф улыбнулся. - Что я думаю о чем? О том, для чего эрухини совесть? Или о том, кто должен... хм... определять моих внутренних врагов?
И зачем тебе вообще знать, что я думаю?.. Цели Феаноринга по-прежнему были непонятны. А может, он и сам не очень хорошо понимал, чего хочет? Может, пришел сюда за тем, чтобы это понять?
- Потому, что этот разговор состоялся. Значит, чем-то он был важен вам обоим. Ты уверен, что знаешь, что делаешь?
- Думаю, за эти сутки состоялось немало разговоров. Но вас, отчего-то, беспокоит именно этот. Почему? Вы в чем-то обвиняете меня? Если так, то скажите прямо. Чем он был важен для вашего брата, лучше спросить у него. Чем важен для меня... это. извините, мое дело. Скажу лишь, что он состоялся добровольно и никто никого не принуждал к беседе. - Тон был достаточно прохладным. Диор не собирался отчитываться перед Феанорингом. - Зависит от того, что вы имеете ввиду под словом "делаешь".

- Я хочу узнать... нет, не для чего нам совесть. И не  то, кого нужно слушать и зачем... Ты сейчас спрашиваешь себя, в чем смысл этого разговора. Что ж.... А он есть? Ты в этом так уверен? Может ты и прав. Может... я хочу понять, что следует делать дальше.
Полуэльф несколько опешил, хоть виду и старался не показывать. Если Маэдрос сам не видит смысла в этой беседе, зачем он тогда пришел?
- Думаю, в этом, прежде всего, должны быть уверены вы, коль скоро пришли сюда, - отозвался Диор. - А что следует делать... это зависит от того, какая у вас цель, мне кажется. В любом случае, решать только вам.
Кажется, разговор медленно но верно обращался к сути... или так только казалось? Что надеется услышать от него Маэдрос? Или, наоборот, не услышать...
- Не делай вид, что ты не понимаешь. Ты зря пытаешься перетянуть кого-то на свою сторону. Или доказать, что ты прав, а мы - сволочи. У тебя ничего не выйдет. Ты себя этим не защитишь. А если заиграешься, то тебе же хуже будет. Не думай, что кто-то сможет защитить тебя, если ты переступишь черту.
Аранель почти не менялся в лице. Только глаза потемнели и плотнее сжались губы - все, что могло выдать гнев Элухиля.
- Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду.
- Теперь - догадываюсь, - проронил Полуэльф холодно. Выдержал некоторую паузу, пытаясь удержать рвущиеся наружу слова. - Я не собираюсь ни оправдываться перед вами, лорд, ни отчитываться. Потому что оправдываться мне не в чем, а отчета от меня в праве требовать только я сам. Замечу лишь, что до сегодняшнего дня я еще ни у кого не просил защиты. И не имею такого намерения.
Угрозы голда - а это были именно угрозы - произвели мало впечатления на Диора. Он прекрасно понимал, куда влезает. А вот обвинения, больше похожие на оскорбления, задевали.

- Ты думаешь, что от меня зависит, есть ли смысл в этой беседе?
- Я думаю, что если вы не видите в ней смысла, то и продолжать ее не стоит, - проговорил Диор. - Во всяком случае, с моей стороны будет очень некрасиво навязывать вам свое общество.
У Полуэльфа было такое чувство, словно он с закрытыми глазами пытается отбирать из кучки одинаковых разноцветных шариков те, что окрашены в какой-то определенный цвет. И успех этого разговора грозил быть таким же, как при определении цвета вслепую.
- Ты не знаешь, куда лезешь. И то, что ты делаешь - подло, даже если ты думаешь, что несешь свет. Не лезь туда, где тебе нечего делать.
- Лорд Маэдрос, - слова падали острыми льдинками, - я нахожусь у вас в гостях. И это накладывает на меня определенные... ограничения. Однако, если вы называете меня подлецом, вам не будет трудно уличить меня и назвать когда, где и с кем я поступил так, как вы говорите. Иначе мне не останется ничего другого, как думать, что вы явились сюда с единственной целью. Оскорблениями вынудить меня на ответные действия в ваш адрес. Если это так, то скажу лишь, что вас это не красит. И куда мне лезть и что там делать я, с вашего позволения, буду решать без ваших советов. А если они вдруг мне понадобятся, то я попрошу их у вас сам.
Идиот. Считал, что можно договориться. Дурак!!! Им все равно. Ничего не важно, кроме Камней и Клятвы... Тогда зачем это все? Почему было не выставить его вон сразу по приезду? Или не приказать его убить? Даже это было бы честнее и порядочнее лицемерных переговоров.
- Мне все равно, просил ты защиты у кого-то, или нет. Я не собираюсь тебя пугать. Просто предупреждаю, что не позволю тебе ставить тут свои условия.
Элухиль на несколько мгновений прикрыл глаза, борясь с подступающей яростью.
- Я не собирался ставить никаких условий, кроме тех, о которых говорил сразу, как только приехал. Но я ТРЕБУЮ, чтобы вы перестали выражаться намеками и честно высказали мне свои претензии. Если хоть одна из них подтвердится, клянусь, я принесу вам извинения. Публично, если желаете. А пугать... вы не сможете меня напугать, лорд. Ибо того, чего я боюсь, вы со мной сделать не сможете. А того, что сможете, я не боюсь.

- Я говорил не о том, что не вижу в ней смысла. Я сказал, что  смысл ее будет не от меня зависеть.
- Допустим, - устало согласился Диор. - И что же я должен сделать, чтобы беседа обрела смысл в ваших глазах? Чего вы от меня добиваетесь?
Элухиль оставил попытки постичь логику голда.
- Ответные действия? Какие? Насколько  я помню, на поединок вы уже соглашались. Не сейчас, после боя...  А какие еще дейстия мне нужны, по вашему мнению?
- Откуда мне знать? - Холодно проговорил Аранель. - Но, судя по тому, что на мой вопрос вы так и не ответили, я не далек от истины.
Однако играть по этим правилам Полуэльф не собирался. Он не пойдет на поводу у оскорблений голда и собственных эмоций. У него просто нет на это права. Что же до Маэдроса... в его глазах было даже не непонимание. Было нежелание понимать.
- Если ты влезаешь в мои дела,  то возмущаться, что тебя попросили из них убраться - как-то неуместно. Намеками? Вроде бы, я высказался совершенно ясно. Не пытайся перетянуть на сою сторону никого из нас. Это плохо кончится, для тебя же. И не лезь в наши... отношения с клятвой. Ты добьешься этим только того, чему сам не рад будешь. Не боишься? Тогда ты или не понимаешь...  или  настолько стал рабом камня, что тебе уже все равно.
- И в какие такие ваши дела я влез, интересно? - Насмешливо поинтересовался Диор. Он смог взять себя в руки и теперь был уверен, что не сорвется в гнев. - Сторона у меня одна - борьба с Морготом. А у вас какая-то другая? В таком случае я буду перетягивать кого смогу. - Он умолк на несколько мгновений, пристально глядя на Маэдроса. - Чего вы так испугались, лорд? Что заставляет вас опускаться до угроз и оскорблений? Неужели вы так боитесь, что кто-то из ваших... близких позволит себе иметь собственное мнение, отличное от вашего? Что вами движет? Верность Клятве? Или нежелание нарушать свой покой и лишаться власти над кем-то? - Полуэльф отрыто и твердо смотрел в глаза сына Феанора. - Ваши братья задавали мне вопросы. Я отвечал то, что думаю. За каждое сказанное слово я готов ответить. И если мне снова кто-либо будет задавать вопросы, я снова буду отвечать. И ваши... предостережения меня не остановят. Вы можете относиться к этому так, как хотите. Признаться, мне все равно.

- Я... Ничего не добиваюсь. Хочу понять.
Диор молча ждал продолжения. В этом их с феанорингом желания совпадали. Ему тоже очень хотелось понять. Хоть немного больше, чем он понимал сейчас. Понятно, что Маэдросу не понравился их с Маглором разговор. А вот чем именно он не понравился? Тем, что Диор высказал мнение, которое не соответствует мнению Маэдроса? Но ведь изначально понятно, что так оно и будет. Если бы они думали одинаково, не было бы никаких проблем и угроз. То, что меж ними было заключено соглашение, никак не отменяло иных разногласий и условий таких никто не ставил. Так какие претензии может предъявлять ему Маэдрос?
- Ты знаешь, что из Дориата уходят эльфы? Должен знать,  о чем это я... Хотя это не так уж и важно. Такие всегда были, есть и будут. Только вот уходят они потому, что не верят тебе. Считают, что  ради Камня ты готов погубить всех. Своих детей готов убить, лишь бы сохранить его в своих руках.  Вот я и хочу знать, так ли это.
Аранель испытал какое-то очень сложное чувство. Удивление - откуда это Маэдрос взял подобные бредни? Раздражение - с какой стати он вообще должен отчитываться перед этим голда? Гнев - не стоит феанорингу задевать его семью и отношения, которые его не касаются. Пожалуй, гнев все же был сильнее прочих чувств. Так что Полуэльфу понадобилось время, чтобы немного взять себя в руки.
- Лорд Маэдрос, - медленно проговорил Элухиль, - Я, конечно, понимаю, что гораздо приятнее перевести разговор на тему, которая причиняет мне боль, вместо того, чтобы отвечать на неприятные вопросы. Но все же я бы не советовал вам это делать. Отношения мои и моих детей касаются только нас. И только они в праве требовать от меня чего бы то ни было. Что же до того, уходят ли эльфы из Дориата, я не знаю, откуда вы это взяли. Но все же посоветовал бы вам впредь не собирать сомнительных сплетен и слухов. Это не красит вас как потомка благородного рода и может ставить под сомнение ваши способности лорда. - Немного помолчал, чувствуя, что готов наговорить лишнего, и продолжил уже спокойнее. - Я не захватывал короны Дориата, не требовал ее и не желал. Меня призвал народ Дориата. Зная обо всем, что влечет мое появление там, дориатрим посчитали меня достойным власти. И, если они этого потребуют, я от власти откажусь, можете не сомневаться. Впрочем, я вижу, что вы уже все для себя решили и слышать меня не желаете.
Считает его упрямым, недалеким мальчишкой, готовым умереть на сундуке с сокровищем. Пусть считает. Его право, в конце концов. Но вот чего уж Диор делать не обязан, так это доказывать, что он не дракон.
Вопрос на самом деле был в другом. Если он так считает, зачем заключал с ним союз?
- Ты сейчас не с Морготом борешься.
- СЕЙЧАС я ни с кем не борюсь, лорд Маэдрос. Я лишь пытаюсь говорить то, что считаю верным. Не моя вина, что меня не желают слышать.
Даже если Диор еще сомневался в этом, последние слова Маэдроса абсолютно его убедили.
- Ты действительно думаешь, что дело в моей власти и в том, что  не потерплю  другого мнения? Почему ты так хочешь войны?
- Увы, лорд. Я бы хотел думать иначе, но пока ничто меня в этом не убеждает. Если я правильно понял ваши претензии, вас возмутило, что после разговора со мной ваш брат позволил себе в чем-то усомниться. Настолько возмутило, что вы явились сюда с оскорблениями и непонятными претензиями. Чем еще можно объяснить это?
Аранель выпрямился, скрестил руки на груди и посмотрел на голда сверху вниз, хоть тот и был выше сына Лютиэн более, чем на голову.
- Я хочу войны. Именно поэтому я приехал сюда, предложить вам объединиться ради защиты города, принадлежащего вашему народу. Поэтому поставил условием перемирие между нами и согласился на поединок с вашим братом. О да, лорд Маэдрос. Я жажду войны.
Полуэльф отвернулся к окну. Ни к чему этот разговор не приведет. Ни к чему хорошему.
- Оставьте меня, лорд, - проговорил Аранель не оборачиваясь. - Я не желаю ссоры, а именно она случится, если вы здесь задержитесь.

Отредактировано Диор Элухиль (2014-05-24 10:50:18)