Аркуэнон
Воспоминание про Льды полоснуло острым ножом по сердцу. Хотя прошёл не один век с того похода, но горечь утрат была ещё жива в сердце почти каждого нолдо и нолдиэ, рискнувших пуститься в безумное предприятие. Безумное? Вот именно, что безумное. Не менее безумное чем то, что сейчас замышляли эти недоросли. Но безумие явно было у  нолдор в крови…
Второй удар был нанесён упоминанием имени короля, Как ни боялся признаться себе в этом Аркуэнон, как ни уговаривал он себя, что поступает абсолютно правильно, и соваться в Ангбанд - безумие - мысль об оставленном в плену сюзерене тяготила его вот уже не один год...
- Запереть бы вас,-пробормотал Аркуэнон с горечью и добавил мысленно: «А  ещё лучше - выпороть!» - Но ведь зная вас - убежите же, мерзавцы!-и горестно вздохнул, ничуть не испытывая переживаний по поводу того,  как обозвал собственного лорда. Я хочу знать сейчас только две вещи, - сказал он мрачно после паузы, переводя холодный, жёсткий взгляд с одного парнишки на другого. - Что вы собираетесь делать, если и Моринготто, и Саурон окажутся куда умнее, чем вы тут понавоображали, и ваш план позорно провалится?
И вновь сделал паузу, давая возможность дать внятный ответ на поставленный вопрос.

- Запереть бы вас. Но ведь зная вас - убежите же, мерзавцы!
Эндил грустно улыбнулся. Наверняка, подобная мысль посетит многих в лагере. Что ж... отличный случай показать на деле, насколько они ценят Эрейниона как своего владыку и уважают его решение, даже если сами не согласны с ним. Ну, а в том, что они все равно осуществят задуманное - с помощью верных, или без нее - сомнений, кажется, ни у кого не было.
Аркуэнон тоже понимал это. Его взгляд был хмурым, голос - строгим, холодным. А за холодностью слышалась тревога такая, что Эндил поневоле чувствовал себя виноватым.
- Я хочу знать сейчас только две вещи. Что вы собираетесь делать, если и Моринготто, и Саурон окажутся куда умнее, чем вы тут понавоображали, и ваш план позорно провалится?
- Я присоединяюсь к вопросу Аркуенона.
- Этого нельзя исключить, - кивнул синда. - Мы все равно попытаемся выбраться, но если это будет невозможно... - Юноша беспомощно поглядел на брата. Нет, не мог он сказать наставнику принца о том обещании, которое дал Эрейниону несколько минут назад. - Думаю, - наконец, продолжил он, - что нам обоим следует предусмотреть способ покончить с собой.
Наверняка, Аркуэнон и Айкассэ поймут. Они не бывали в Ангбанде, но, должно быть, видели и слышали достаточно.

Аркуэнон
Сердце Аркуэнона сжалось и пропустило удар. Мальчики выросли. Они говорили о смерти так спокойно, будто обсуждали меню завтрашнего ужина. С одной стороны, так и должен вести себя  истинный воитель. И истинный владыка. Но с другой… Они же так юны!
-Твой отец, Эрейнион, когда уходил, говорил то же самое,-глухо сказал Аркуэнон.-Но разве тебя это останавливает? Я боюсь, что не твой приказ не остановит и многих из твоих  Верных… Но я повинуюсь ему,-и воин склонил голову.-Что до смерти,-голос говорившего был абсолютно спокоен,-то нам, эльфам, дано право уйти, если жизнь будет тяготить нас. Я не знаю, почему жив король Финдэкано - да и жив ли он? Может быть, всё ваше предприятие бессмысленно, потому что король Фингон мёртв?-и сглотнул комок, ставший неожиданно поперёк горла. Сама мысль о смерти Фингона резала ножом по сердцу больнее, чем даже мысль о его пленении. Хотя… Смерть была бы в данной ситуации королю желанна…
Справившись с волнением, он продолжил:
-И всё же, если вы собрались идти окончательно  и бесповоротно - с тем у меня второй вопрос. Что я могу сделать для вас, мой принц?

Синда слушал принца, и его сердце все сильнее сжималось, и к горлу снова подступал ком. Да, Эрейнион готов, в том числе, и потерпеть неудачу. Готов принять смерть и муки. Вот только он сам, Эндил из Дориата, вовсе не уверен, что сможет сделать то, что обещал - собственноручно отдать брата на милость Врагу. Юноша понимал, что нельзя, нельзя так думать, однако продолжал ругать себя за то, что открыл принцу свой план вместо того, чтобы уйти тайно в одиночку. Но... разве он мог бы поступить так с братом, оставив его в неведении и тревоге? Выходит, выбора все равно не было.
- Эндил, ты можешь хотя бы примерно предположить, сколько тебе понадобится времени?
Юноша покачал головой.
- Я не знаю. Возможно, пара недель, а может, и годы. Тебе ведь известно, братишка, что в Ангбанде все иначе. Даже течение времени. Но для того, чтобы Аркуэнон не ждал до бесконечности, нужно установить определенный срок. Думаю, в один месяц. Если по истечении этого времени мы не вернемся, ты, Аркуэнон, и твои верные должны будут вернуться в лагерь, чтобы не подвергать себя напрасному риску. С этой поры нас следует считать за мертвых.
-Что до смерти, то нам, эльфам, дано право уйти, если жизнь будет тяготить нас. Я не знаю, почему жив король Финдэкано - да и жив ли он? Может быть, всё ваше предприятие бессмысленно, потому что король Фингон мёртв?
Слова нолдо заставили синда нахмуриться.
- Не всегда и не всякий эльда волен умереть в Ангбанде по своей воле. Вы ведь помните о лорде Маэдросе, верно? - глухо спросил он. - Столь важному пленнику, как государь голодрим, не позволят уйти, пусть даже в Мандос. Для этого у врагов множество средств, и чары, запирающие душу в теле - лишь одно из них. А есть еще и шантаж, и мороки, внушающие ложную надежду, а между тем понемногу сводящие с ума. Нет, для узников Ангамандо куда надежнее яд, или нож в сердце.
Как же мерзко было говорить это! Но правда есть правда, от нее не уйти.
Наконец, наставники принца перестали спорить. Эндил опустил голову, чтобы не выдать своих чувств - двояких, хотя и определенно сильных. С одной стороны, он был рад - в первую очередь, за Эрейниона, который сумел отстоять свое решение и убедить верных ему помочь. С другой стороны теперь не осталось никакой надежды, что брат передумает.

Аркуэнон
Один месяц! Один месяц, что Эрейнион проведёт в Ангбанде!
Аркуэнон стиснул зубы и едва не застонал. Ему очень хотелось  бы знать, помнит ли Эрейнион время жизни в Ангбанде, понимает ли, на что идёт? Понимает ли, что один день, проведённый в Ангбанде, равен году жизни? Аркуэнон помнил, как помогал Фингону ходить за Маэдросом; помнил и до сих пор те ужасы, которые рассказывал в бреду спасённый. И вот теперь…
И всё же следовало не раскисать и взять себя в руки. Решение принца окончательно и обжалованию не подлежит. И даже если король Фингон мёртв… Хотя Эрейнон уверен и в обратном.
Хотелось бы знать Аркуэнону, что эта уверенность - слепая вера, приправленная надеждой? Или де действительно отражение духовной связи отца и сына?
-Хорошо, мой принц,-Аркуэнон склонил голову.-Я соберу отряд, назначу из оставшихся старшего и определю место их дислокации. Как только мы обговорим все текущие вопросы - я немедленно займусь этим.
Аркуэнон закрыл глаза, вспоминая карту, стараясь вычислить, какое место будет лучшее для укрытия… Вспомнил - и ужаснулся. И тут же  нахмурился, коря себя за то, что не подумал об этом раньше.
-Мой принц,-сказал воин, помрачнев.-Вы же прекрасно знаете, что местность вокруг Ангбанда не располагает к пряткам. Это голая выжженная равнина. Спрятаться на ней без того, чтобы нас не обнаружили шпионы Мргота или патрульные отряды, невозможно. И лишь вдалеке, миль за пятьдесят, расположены горы, где мы сможем укрыться с отрядом. Но пятьдесят миль для беглецов Ангбанда - это чересчур много. Для того, чтобы понять всю опасность такого расстояния, попробуйте представить. Пятьдесят миль. Без лошадей - при худшем раскладе. На своих двоих. И к тому же,-как ни горько это было говорить - а приходится,-в Ангбанде, мой принц, вас могут искалечить. Кто знает, на что способна фантазия Моргота! И уж наверняка  король Фингон,-«если он жив» хотелось добавить,-не в состоянии будет в ударном темпе преодолеть такой переход.   Десять лет  жизни в Ангбанде дадут о себе знать.  Даже если вы достанете лошадей -  вам всё равно придётся ехать медленно, делая скидку на раненного или двух в отряде. Меж тем вас хватятся слишком быстро - не такие вы с нолдораном пленники, чтобы  обнаружить ваше исчезновение через пару десятков лет. Погоня будет выслана немедленно.  И на равнине вы будете, как на ладони. Нужно решить и эту проблему, мой принц.

Отредактировано Хурин (2015-07-31 08:09:13)

- Это так.
Эрейнион улыбнулся. Однако Эндил хорошо понимал, сколько боли и надежды таилось за этим мимолетным движением губ.
Слова Аркуэнона заставили синда задуматься. Да, в Твердыне все - и даже сама местность - не располагало к побегам пленных. Но была и другая возможность - идти на запад, через Железные горы. Но для эльфов - для Аркуэнона с отрядом - прятаться там целый месяц будет слишком опасно.
Наконец, он сказал:
- Я бы предложил нам двинуться через Железные горы - там у беглецов больше шансов скрыться. Я знаю несколько укромных мест, где мы могли бы затаиться до появления отряда. Эрейнион даст вам знать осанве, что мы благополучно бежали, тогда вы направитесь нам навстречу. Что скажешь, братишка?
Он вопросительно и задумчиво поглядел на Эрейниона.

Аркуэнон

Что же, план Энди выглядел куда как разумным. Другое дело, что из Эред Вертина им надо будет гнать, как оглашенным, ибо и час, и два промедления могли стать для беглецов роковыми. Но даже не это пугало Аркуэнона: и доехать быстро сумеет, и в руки врага не попасться - зачем же тогда разведка и знатные воины (а уж он выберет  самых лучших!) Хуже всего то, что Железные Горы Аркуэнон знал лишь по карте, и боялся, что  на найдёт место, где хоронятся принц и его друг.
-Мне нужно будет от тебя, Эндил,-Аркуэнон обернулся к мальчику,-точное указание на карте того места, где вы собираетесь хорониться с подробным описанием, как его найти. И поверь, от точности описания зависят  ваши жизни. Я ни разу не был в Железных Горах, равно как и никто из моего отряда. Что же касается до яда,-голос Аркуэнона был спокоен: воины привыкли говорить о смерти,-то, возможно, вы  его сумеете лишь внести  в Ангбанд. Первое, что сделает Саурон, если у него есть мозги - обыщет вас… Или только  Эрейниона, но ситуации это не меняет. У тебя будут изъяты все вещи, в том числе и яд. Я не отговариваю… Я просто предлагаю рассмотреть вам  и такую  возможность.

Отредактировано Хурин (2015-08-02 21:43:00)

- Мне нужно будет от тебя, Эндил , точное указание на карте того места, где вы собираетесь
хорониться с подробным описанием, как его найти. И поверь, от точности описания зависят ваши жизни. Я ни разу не был в Железных Горах, равно как и никто из моего отряда.
Синда спокойно кивнул, в душе то ли радуясь, то ли сетуя на то, что план побега не стал для Эрейниона тем поводом повременить, или вовсе отказаться от своей затеи, которого он по-прежнему подсознательно ожидал.
- Я бы предложил ущелье к югу от Твердыни. Думаю, мы, если сможем хоть как-то передвигаться, доберётся туда максимум через три-четыре часа. Вашему отряду потребуется около суток. Если гнать во весь опор, то и того меньше.
Сутки... они, наверное, смогут продержаться. Если не будут тяжело ранены. Если никто из тёмных не заметит их. Если... о прочих "если" думать не хотелось, слишком тоскливо становилось на душе.
- Что же касается до яда, то, возможно, вы его сумеете лишь внести в Ангбанд. Первое, что
сделает Саурон, если у него есть мозги - обыщет вас… Или только Эрейниона, но ситуации это не меняет. У тебя будут изъяты
все вещи, в том числе и яд. Я не
отговариваю… Я просто предлагаю рассмотреть вам и такую возможность.
Эндил прикусил губу, как всегда делал, чтобы не выдать, не дать проступить на лице своей боли. Обыщут... да, брата будут обыскивать. Тху велит раздеть его донага под крики и насмешки орков, под свист плети, призванный поторопить юного голда, если он замещается. Потом ему выстригут волосы, как рабу и закуют в кандалы... нет, сохранить яд - единственное спасение, если их план провалится - у Эрейниона не было никакой возможности. Впрочем...
- Все будет зависеть от того, какое количество яда нам нужно будет взять с собой. Айкассэ, можно ли сделать так, чтобы достало лишь нескольких капель?

Аркуэнон

  Аркуэнон вновь закрыл глаза, вспоминая карты.  Он не готов был отдать руку на отсечение, что карты верны:  чересчур опасным был поход по Железным горам, и многие эльфы сложили голову, пытаясь заполучить нужную информацию. Но то ущелье, о котором говорил Энди, он помнил, лично исследуя его во время великой Ангбандской осады. И хотя Аркуэнон не был уерен, что ущелье осталось таковым, как было несколько столетий назад; что его не затронуло извержение Тенгородрима, эксперименты Моринготто с земной поверхностью или пламень дракона - назначить там встречу  представлялось целесообразнее всего: и спрятаться было где, и пробраться незамеченными в случае надобности.
-Хорошо,-кивнул Аркуэнон.-Я знаю это ущелье. Чуть позже мы обговорим подробно все детали с указанием на карте.
Он старался говорить спокойно, хотя сердце его сжималось - от мысли, что он сам, своей рукой, отправляет воспитанника на верную смерть.

Выслушав брата, Эндил покачал головой.
- Ты ведь понимаешь, братишка, если мы потерпим неудачу, высока вероятность, что я не только не смогу передать яд тебе и отцу, но и сам воспользоваться им. - На какие-то секунды синда удалился в раздумья. - Мне вспомнились орки, вернее, как они грабили пленных. Чаще всего, не доходя до Твердыни - чтобы не делиться с вожаками. Если им попадались драгоценности, они дробили камни на множество мелких, а затем прятали их внутри коренных зубов. Да, больно. Зато добыча останется цела. Если, как говорит Айкассэ, яд будет настолько сильным, что хватит и пары капель, возможно, следует взять пример с орков и спрятать склянки с ядом там, где их вряд ли найдут, но мы сами всегда сможем воспользоваться им.
Да, это было бы удобнее всего. Всего лишь раскусить стекло - секунда, и даже сам Бауглир не возвратит сбежавшую фэа. Вот только... оставался ещё государь Фингон, о нём тоже следовало подумать.
- А что касается твоего отца, я попытаюсь передать ему яд сразу же, как только мы встретимся. Конечно, если встретимся. И дай Эру, чтобы ему, как и нам, не пришлось прибегнуть к этому средству.
Юноша глубоко вздохнул. Как же долго он не произносил даже в мыслях имя Творца. И не было ли это святотатством в устах искаженного?
В это время заговорил Аркуэнон.
- Хорошо. Я знаю это ущелье.
Чуть позже мы обговорим подробно все детали с указанием на карте.
Знает? Что ж, если это место ему известно, это значительно упрощает задачу обеим сторонам. Юноша кивнул с заметным облегчением.
- Я не великий чародей, но... но могу помочь скрыть отряд чарами.
Это было бы тоже весьма кстати.
- А сколько времени будут действовать чары?
Или... Айкассэ ведь не собирается поддерживать их беспрерывно, пока у него хватает сил? Это слишком опасно для него самого.

Прошло несколько дней. Все это время Эндил заставлял себя думать лишь о технической стороне их плана. Они обсуждали всевозможные детали с Аркуэноном и с Айкассэ, изучали карты, иногда немного спорили. И это было спасением от того главного, что могло погубить их - от страха за Эрейниона.
Другой его страх был связан с Тху, который сразу почувствует аванирэ раба, который десять лет был для него открытой книгой. Выходит, ему все же придётся открыться, снова обнажить душу перед Врагом, но на сей раз не так слепо и грубо, как тогда... нужно попытаться скрыть свои истинные мысли и чувства даже без аванирэ - спрятать за ворохом других, или выдать за что-нибудь другое. Тёмные умели делать это, чтобы обмануть самого Бауглира, значит, научится и он. И научиться должен в самом срочном порядке.
Наступил назначенный день. Они с Эрейнионом собирались молча, и у каждого из них на сердце осела тяжесть и боль, а ещё - мрачная решимость сделать все так, как задумано, и добиться результата.
Покинули лагерь рано утром, ни с кем не прощаясь, словно на самом деле лишь поехали на прогулку. Эрейнион не брал с собой никаких вещей - к чему? А сам синда - только то, что принёс с собой из Ангбанда.
Юноши доехали верхом до берега той реки, где около полутора месяца назад ученик Волка ранил принца нолдор и тем самым погубил сам себя. Они спешились; Эрейнион отпустил коня.
- Пора.
Синда молча кивнул. И вдруг обнял брата - решительно, крепко, с болью и виной. Затем перевёл взгляд на противоположный берег реки. Он должен был переправиться туда на лошади - якобы, краденой - и поджидать "добычу" в засаде, совсем как поступил бы тот.
- Прости меня, брат. Прости за всё, что тебе предстоит.
Он говорил это, пока мог. Когда они встретятся в следующий раз - на другом берегу через несколько минут - это будет уже не он. Для успеха их задумки он должен снова стать другим, насколько это в его силах.

- И ты прости меня...
Эндил - пока еще Эндил - ничего не ответил, только зажмурился и сильнее прижал брата к себе. Нет, нельзя им сейчас раскисать, нельзя сомневаться. Хотя он дорого бы отдал, чтобы Эрейнион согласился остаться в лагере и не подвергал себя опасности, однако сворачивать с намеченного пути уже слишком поздно.
Наконец, Эрейнион отстранился, видно, так же почувствовав, что еще немного - и станет слишком тяжело.
- Ступай. Постарайся ни о чем не думать. И да хранят тебя Валар.
Синда сжал его руку на прощание. И улыбнулся, стараясь немного ободрить друга.
- Брат, знай, что бы ни случилось, я всегда на твоей стороне. Помни об этом. Мы еще увидимся. Мы выберемся оттуда, - короткий взгляд на север, - и нас будет трое.
Сказав так, юноша взлетел в седло и пустил коня вскачь, крепко закусив губу, чтобы не обернуться.
Он скакал быстро, не позволяя себе сомневаться, не позволяя думать ни о чем другом, кроме дела. Он старался вспомнить, каково это - быть не-собой, воскресить в себе мысли, чувства, пристрастия того, кем был еще недавно. Вспоминал свой первый день в рабстве у Саурона... нет, у лорда Майрона, когда тот казался ему - раненому, измученному, едва живому - надежной каменной стеной, за которой всегда можно укрыться. Вспоминал первую встречу с Бауглиром... с Учителем, когда тот пожелал забрать его себе, и осуществил бы свое намерение, если бы не заступничество господина. Все это понемногу настраивало его на нужный лад, заставляя увериться в крепости той связи, которая существовала между Волком и его слугой, и которая сейчас была для него залогом успеха.
Между делом он отыскал неплохое место, чтобы перейти реку вброд - здесь коню едва доставало до колен. Они проскакали, почти не сбавляя скорости, разбрасывая кругом кучу хрустальных брызг. Юный эльда огляделся, бросив прощальный взгляд на оставленный позади берег, и решительно двинулся к тому месту, где его должна была ожидать "добыча".
... Принц был на берегу - уже заметно высохший; видимо, ему пришлось подождать некоторое время. Синда не стал медлить, он достал из-за пояса кинжал и осторожно двинулся к жертве. Еще пара мгновений - и у горла нолдо оказалось лезвие того самого кинжала, который не нашел цели в их первую встречу. А его хозяин, не теряя времени даром, заломил принцу руку за спину, выкручивая и причиняя боль. "Прости, братишка..."

Принц решил оказать сопротивление. Что ж, это было разумно. Во всяком случае, чем больше шишек и порезов, тем натуральнее и даже эффектнее будет казаться его, синда, рассказ. Противник Эрейниона слегка дернулся в сторону, ослабив хватку, чтобы избежать удара затылком в лицо. Обхватил своей ногой ноги жертвы, подставив как бы подножку. Нож пришлось выпустить, но его тут же удалось подхватить второй рукой...
Внезапно он почувствовал на себе чужие руки... нет, лапы, сжавшие его горло. Услышал гортанную орочью речь. Небольшой отряд? Разведка? Откуда они здесь, как оказались поблизости? И как вышло, что эльфы их не заметили? Впрочем, последнее было как раз не удивительно, учитывая, что юношей, пусть на какие-то минуты, но начисто поглотил пыл драки.
С мгновение эльф бессознательно дергался, стараясь освободиться, сбросить с себя мерзкие лапы, затем, немного собравшись с мыслями, произнес несколько слов на темном наречии. И тут же почувствовал, что стало легче дышать. Вот, теперь можно оглядеться. Пятеро орков, с ними двое могучих варгов. Наверняка, разведка. Поодаль другой орк удерживал Эрейниона, скрутив руки за спиной. Юноша перевел дух. Что ж, это даже к лучшему. Несмотря на всю решимость, в его душе еще жило опасение, что они с принцем лишь немного повозятся, нанесут друг другу несколько ударов и повернут назад. Теперь отступать поздно. 
Ученик Волка внимательно оглядел неожиданную подмогу, ища глазами вожака. Определив оного, выкрикнул ему еще несколько слов и стянул рукав рубахи, обнажая плечо с клеймом Твердыни. Здесь, в Хитлуме должны были знать о странном эльфе, слуге лорда Майрона.
Дальше все встало на свои места. Эрейниона связали и забросили поперек спины одного из волков. Другой эльф забрался следом. Ему уже приходилось ездить на варгах, и он знал - этот зверь быстрее любой лошади. Наклонившись, локтями юноша слегка придержал пленника - нехорошо, если тот свалится на землю, еще голову себе расшибет. И, наклонившись к уху Эрейниона, наскоро шепнул:
- Здесь неподалеку вражеский гарнизон. Там передохнем, возьмем коней и двинемся к Ангбанду. Держись, братишка...

Эрейнион задергался, словно пытался освободиться от хватки пленителя.
- Молчи!
Эндил ничего не ответил. На долю секунды он опустился ниже, как будто собирался закрыть собой пленника и не подпустить к нему никого из врагов. Однако, это был лишь миг. А уже в следующую секунду ученик Саурона крепко сдавил его локтями и коленями, нахально прошипев:
- Тихо, голда. Нужно уметь проигрывать.
И рывком метнул зверя вперёд.
Они бежали недолго. Орки двигались неподалёку на втором варге, показывая дорогу. И вскоре выехали на двор... крепости? Нет, слишком громкое название. Скорее, неказистои деревянной орочьей постройки за линией частокола. Всадники спрыгнули на землю. Эрейниона стащили следом. Орочьи лапы держали его со всех сторон, грубо шарили по всему телу - обыскивали. Эндил с болью закрыл глаза. В этот миг его откликнули. Один из орков велел идти за собой. Странный эльф должен был предстать перед комендантом - пока что перед комендантом этой... кхм... этого сооружения. Решив не испытывать судьбу - для этого ещё будет время - юноша отправился в означенном направлении.
В это время, закончив с обыском пленника, орки подтащили того к широкой земляной яме, которая здесь заменяла темницу, и, не церемонясь, бросили внутрь. Там было скользко и сырой, пахло плесенью и нечистотами. Конечно, смеялись они, принц привык к лучшим условиям, только кто ж его спрашивает?

Отредактировано Маэглин (2015-08-12 11:45:36)