Целитель копошился и чем-то шуршал. Коснулся в нескольких местах спины - Рог слегка поежился.
Потом поднялся и вышел, успев по пути поругаться с орками. Нолдо хмыкнул. А ведь парню-то здешние места надоели хуже некуда. Надо учесть...
Целитель вернулся. Приселя рядом - и спины коснулось что-то холодное и скользкое. Рога чуть не подбросило, когда он чуть повернул голову и скосил глаза на руку целителя, в которой копошилось...
- Ты что, охренел?! - взвыл эльф, не стесняясь в выражениях.
Сопротивляться, правда, не вышло - нолдо быстро прижали к полу, чтоб не рыпался. Он дернулся пару раз и смирился.
Холодное и скользкое продолжало расползаться по спине. Рог ругался сквозь стиснутые зубы, не стесняясь в словах.
А оркам ждать надоело. Короткие переругивания - и они вышли, оставив эльфов вдвоем. Странно. Хорошо же здесь доверяют этому эльфу, если так вот просто взяли и оставили... И что с того, что он немой? Есть много других способов говорить...
- Когда перевернуться можно будет? - неласково буркнул Рог.

В ответ на вопрос Рогу показали двусмысленный жест.
- Тьфу ты, пропасть... Пять минут, часов, дней... Кивни что ли, по перечислению... Минут,часов?
На спине продолжала копошиться белая гадость. Рог с трудом удерживался, чтоб не вскочить.
- Зачем? - только и спросил он.
А синда озирался. Эгалмота искал, что ли?
Предположение подтвердилось безмолвным вопросом.
- Увели его. В карцер. На две недели. Что-то он такое учудил, что Тху его сюда чуть не за шиворот приволок, извиняться заставил, а потом в карцер услал. Не знаешь, придушить пытался, что ли?

- Минут, часов?
Эльф покачал головой - нет. Значит, мариноваться с этой дрянью на спине еще долго... Бр. Рог, вообще-то, брезгливым не был, но вот такая орочья медицина до сих пор вызывала отвращение до дрожи.
Ответ на второй вопрос был и того хлеще. Нолдо вытаращил глаза, не уверенный, что понял эльфа правильно. Его что, потом жрать это заставят?! Или... Мысли понеслись в голове вихрем, одна другой "веселее". Наконец, нолдо заткнул поток своей нездоровой фантазии и решил, что Моргот с ним, разобраться можно и потом. А то понапридумывать можно такого, что еще месяц сниться будет.
На слова о судьбе Ласточки синда аж с лица сбледнул. Что это за карцер такой, что его так боятся? В том, что Ласточка не погибнет, Рог был уверен. Но что тогда? От просто одиночной камеры местного бы так не перекосило.
- Что это за карцер такой... хотя нет, ты же не объяснишь... - с досадой. - Слушай, есть на чем писать? Я киртар знаю.
Синда тем временем показал глазами на угол, где оставил флягу. Рог покосился на дверь - а ты уверен, что нас не слушают? - и вздохнул, довольно громко.
- Откуда бы? Пить охота - страсть... Было бы хоть немного воды...воды, - мрачно, - а не твоей горькой дряни.
А сам неловко завернул руку себе под голову и вытащил флягу. Откупорил и показал глазами - сам-то не хочешь?
Хотя, наверное, откажется. Но привычки никуда не деваются.

Эльф в ответ на новые вопросы закопошился у себя в сумке. Что-то громко хрустнуло.
Потом синда протянул собеседнику какую-то тряпку. Рог прищурился и с трудом разобрал корявые буквы.
- Всего-то? - фыркнул он, - Ласточка выдержит, я верю.
Перевел взгляд на руку лекаря, в которой был зажат осколок.
- Лучше на земле. И лапу перевяжи.
Подобрал один из упавших осколков - и показал, процарапав в толстом слое грязи и мусора на полу несколько ровных линий.
Но синда, кажется, был полностью поглощен своим делом - крошил хлеб и размачивал его в воде.
Рог вздохнул и быстро нацарапал:
"Зря. Это можно было бы припрятать. А еды можно и с тюремщиков стребовать, не в их интересах допускать, чтоб я загнулся."
Дернул синда за рукав, показывая на надпись, и, когда тот прочел - провел по полу рукой, размазывая грязь и стирая буквы.

В губы ткнулась миска. Эльф чуть приподнялся на локте - и припал к получившейся кашице, в первую очередь высасывая воду, а потом дожевывая мякиш.
Пить хотелось все равно неимоверно.
Синда дождался, пока Рог доест то,  что было в посудине - и... наверное, умей он говорить, он бы произнес это одними губами. А так - неловко накорябал на грязи все тем же осколком вопрос, кажется, мучивший его чуть ли не больше всего остального.
"Бауглир проиграл битву?".
Что ему ответить? Рог не знал - его схватили еще до конца битвы. Но с другой стороны, если Гондолин разрушен, то почему их до сих пор спрашивают про союз столь настойчиво?
Эльф усмехнулся - еле заметно, уголками губ.
И уверенно кивнул.

Эффект от безмолвного ответа Рога превзошел все ожидания.
Синда побелел, механически размазывая буквы по полу. Несколько секунд такого зависания - и эльф тяжело плюхнулся на пол, свернулся в комочек и разрыдался.
Нолдо вздохнул. Нет, он предполагал, что может быть подобное - но все равно, все равно, такой бурной реакции нельзя было предсказать.
Он тяжело поднялся. Судя по ощущениям, белая дрянь на спине все равно большей частью не спине же и осталась.
Опустился на корточки перед синда, коснулся кончиками пальцев его руки.
- Тьма не вечна, и день придет во все уголки этого мира. Тьма не вечна, кто бы ни говорил обратное. Тьма не вечна, тьма слаба и обречена жрать самое себя. Я не знаю, увидишь ли ты рассвет, но знай - он придет...
Высокие и пафосные слова обычно давались ему с трудом. Но не сейчас, сейчас речь получилась как-то сама собой...
- Как тебя зовут?
И тут же одернул себя - не место здесь этому вопросу. Но здесь и не рудник, а имя Рога все равно уже известно...

Было неясно, слышит его кто-то в карцере или нет. Поэтому Ласточка, даже уйдя в песню, каким-то уголком сознания следил за происходящим кругом, отдавая себе отчет, что его выходка - если песню услышат - может иметь самые неприятные последствия. Так что раздавшийся где-то наверху шорох не стал неожиданностью. А вот последующее...
С потолка упал кусок хлеба - не очень большой - и железная, ржавая фляга с водой. Тоже довольно скромная. Это было достаточно ожидаемо, никому ведь не нужна была его смерть от голода. Но "добавка" к ужину отбила аппетит. Следом - Ласточка едва успел отскочить - упал эльда. Мгновение спустя нолдо понял, что это только тело, того самого безумца, которого он убил. Смерть изменила лицо несчастного, теперь оно казалось не безумным, а спокойным, даже немного радостным. Хотя так и должно было быть - смерть и покой Чертогов были долгожданным отдыхом для несчастной фэа. Ласточка прервал песню, перенес своего "сокамерника" к противоположной стене карцера, уложил его на спину и скрестил руки на груди. Закрыл глаза с немалым трудом - веки не желали опускаться. Вот теперь все.
Соседство с телом его вовсе не смущало, но нолдо быстро сообразил, что даже в таком холоде через пару дней труп начнет разлагаться. Это означало перспективу очень неприятного запаха... и зрелища. Хотя чего-чего, а тел Ласточка навидался в своей жизни.
Отодвинувшись к своей стене, где он уже успел нагреть спиной камни, эльф сел поудобнее и принялся за еду. Аппетита не было, и половину пайка он оставил. Кто знает, когда накормят в следующий раз.

- Не стоит. Я не сказал ничего особенного. Только то, о чем нельзя забывать.
Ничего особенного... да, наверное, в этом не было ничего особенного. Для Рога. Для Гвира же особенное было уже в том, что эти голодрим не отвернулись от него с презрением. Хотя имели полное право. Прежде никто из пленников не выказывал сколько-нибудь добрых чувств по отношению к эльфу-рабу. В его попытках помочь чем-то большинство видели малодушное желание удержаться посередине между Добром и Злом. А кое-кто и вовсе подозревал в этом тонкую игру Моргота и его присных. Поэтому участие, проявленное Рогом, вызывало живой отклик в душе целителя, измученной сознанием своей низости, постоянным страхом и одиночеством.
Однако, он потихоньку успокаивался. Подчиняясь мягкому но настойчивому движению голда, выпустил его руку из своих пальцев  тоже слегка отстранился.
- Птичка. Везет же мне на пернатых... - усмехнулся Рог, прочитав имя синда.
Губы Гвира дрогнули в неком подобии улыбки. Словно бы он с трудом вспоминал, как это делается. Да уж... наверняка его внешность сейчас не очень хорошо подходит к имени.
Голда не стал упрямиться и вернулся на свое "ложе". И настой выпил, не возражая. Хорошо. Ему нужно поспать. Когда Рог уснул, Синда так и сидел рядом, прислушиваясь к ровному дыханию.  Он вздрогнул, когда за дверью раздались шаги, а потом загрохотали замки. Правда в следующее мгновение он успокоился. Ведь не могли же тюремщики позволить им оставаться вдвоем слишком долго. Гвир быстро окинул взглядом камеру, дабы убедиться, что никаких ненужных следов они не оставили. Орки вернулись с единственной целью - выгнать из камеры целителя.  О чем и сообщили оному, отвесив, для убедительности и скорости, последнему ощутимый пинок. Хорошо хоть спящего голда не тронули - видать, не велено...
В следующие несколько дней Гвир регулярно навещал Рога, наблюдая за его состоянием. Иногда при этом присутствовали охранники, иногда их просто запирали в камере. Ничего спрашивать синда больше не решался. Да и ни к чему. Все равно на большинство вопросов Рог отвечать не станет. И правильно. Гвир знал, что не выдержит опроса в случае чего...
Наконец очищение ран было закончено. Целитель осторожно удалил личинок и, оценив результат, удовлетворенно кивнул. Раны были чистыми, почти не кровоточили и больше не издавали запаха гниющего мяса. Эльф промыл спину голда настоем ромашки и нанес целебную мазь. Эту процедуру следовало повторить еще несколько раз. А потом... Гвиру не хотелось думать, что будет потом.

С 466 года. Больше сорока лет...Эльф тихо вздохнул - то, что он об этом думал, говорить вслух не стоило, а не вслух он говорить не стал бы вовсе ни с кем.
Только улыбнулся мягко.
...
В очередной раз, когда целитель сменил повязки на спине и собрал тряпки, дверь грохнула громче, чем обычно. Пришел конвой. Рог не особо удивился - он знал, зачем его лечили. Но приятного было мало.
Дальнейшая логика включилась сама собой. Если показаться более здоровым, чем есть - а это безопаснее, чем более больным - то и спрашивать будут, как со здорового. А это значит, сознание отключится гораздо раньше, давая передышку.
- Вставай, голуг. С тобой поговорить хотят.
- Ну, пусть приходят, я послушаю... - лениво протянул эльф, не торопясь исполнять приказание. Целителя тем временем пнули к выходу с напутствием про работу - значит, в личности будущего собеседника сомневаться не приходилось. Нолдо скорчил недовольную рожу и остался на полу.
Конвою не понравилось.
После недолгого сопротивления эльфу все же заломили руки за спину и протащили по коридору в пыточную. Рог отметил, что особо его старались не пинать - значит, приказ не трогать пленного был еще в силе.Что ж, надо пользоваться, пока дают...
В пыточной была уже знакомая атмосфера. И компания тоже знакомая. Рог поморщился, глядя на майа.
А Эгалмота не было. Хоть он наверняка и жив. Гадай теперь, прошли обещанные две недели или нет...

Время тянулось невыносимо медленно. Ласточка старался найти себе занятие - чертил на стене планы, рассчитывал что-то, решал привычные свои задачи зодчего. Это давало пищу разуму и фэа. Иногда пел. В камере было холодно, но, в целом, вполне выживаемо, даже несмотря на постоянный голод.
Пока в один очень не прекрасный момент не начался ливень. По стенам потекла вода, причем, судя по скорости прибывания, не только дождевая. Похоже, сюда еще и сливалась вода из части крепости.
Ласточка, поняв, что происходит, понял, что теперь будет очень неприятно. Обуви на нем не было, а штаны он сначала закатал до колен, а потом снял вовсе. Но это не помогало, уровень воды неуклонно поднимался. Присутствие в воде разлагавшегося трупа как-то не улучшало ощущений, но вскоре вонь перестала волновать нолдо. Пришел постоянный холод, ледяная вода выпивала все тепло из тела.
Если бы не было в жизни Ласточки страшного похода через Льды, ему бы пришлось куда хуже, а так - была старая привычка к холоду. Тем не менее, стоять по плечи в дождевой воде было трудно. Нолдо старался двигаться, плавать, иногда ложился на воду, пока не понял, что могут случиться судороги.
Разум теперь тоже работал не так уж остро. Движения становились вялыми, силы утекали стремительно. Ласточка знал, что от всего этого до смерти далеко, но смотря сколько его тут продержат. Кормили его уже четыре раза, но что это означало, сколько времени? Четыре дня? Вряд ли. Должно быть больше, по ощущениям - дней десять, но в ледяной воде счет времени терялся. Так или иначе, несколько дней он должен выдержать. Просто обязан.
Когда за дверью раздался шум, Ласточка не сразу поверил этому. Решил, что пришли галлюцинации. Но потом заметил, что уровень воды снижается, и понял, что теперь надо быстро приходить в себя. Сил на чары уже не оставалось, но он задвигался в воде, пытаясь разогнать кровь по жилам. Помогло мало, его трясло, ноги подгибались. Когда орки вытащили его из камеры и поволокли за собой куда-то, воздух коридоров показался теплым по сравнению с камерой.
Однако Ласточка быстро сообразил, что ведут его не в камеру, а куда-то наверх. Значит, на допрос - самое время. Теперь силы уходили у него на то, чтобы сохранить ясность разума, а не здоровье - о последнем пусть думают палачи. Его задача - не сломаться.
Орки втолкнули его в пыточную, где уже были давешний майа и Рог. Последний выглядел куда лучше самого Ласточки - значит, лечили... Нолдо попытался встать прямо. Несмотря на то, что вид у него был жалкий - мокрая одежда, облепившая тело, мокрые волосы, серая кожа, запавшие глаза - взгляд все еще пылал, как у любого калаквендо. Он глянул на Рога и улыбнулся мимолетно.

- А без твоего обещания, конечно, ты бы их не выслушал! Я бы просто не осмелился, наверное, спрашивать что-то без дозволения - так ты считаешь?
Рог изогнул губы в кривой усмешке.
- Ты мог бы спрашивать, пока язык не отвалится. Я умею не слышать нежелаемого. Пропускать мимо ушей, кстати, меня научили ваши же... и надо сказать, я безмерно благодарен им за это.
Вздернул по-волчьи верхнюю губу.
Волк против волка. Поединок. Круг.
А Тху тем временем изучал Ласточку. Нехорошим таким взглядом. Рог насторожился, хоть и не показал этого - как бы снова не началось проламывание барьеров, когда придется душевным рявком приводить товарища в чувство... это если рот не заткнут. Впрочем, вроде бы этот майа не отличался любовью к повторам... что тоже не обнадеживало.
- Мы ждали вас. Во всяком случае - я. Мне бы хотелось прояснить недопонимание, возникшее между нами в прошлый раз.
Я тоже ждал. Я рад знать, что ты жив, друже. И по-прежнему держишься. Держись же, держись!
- Ты обещал вопросы, Тху, - грубо напомнил он палачу. - Я слушаю.

Майа посмеивался, и от этой усмешки веяло очень недобрыми мыслями. Но Ласточка и не ожидал ничего хорошего, он вообще не видел в будущем ничего хорошего, кроме двух шансов: побега и победы. Настоящей, полной победы нолдор. Но в целом... лучше было не мечтать, принять, что каждый новый день будет приносить только новые... хм, неприятные минуты. Это нужно было просто пережить, не сломавшись. Как Льды. Просто пройти, шаг за шагом.
- Я не забыл тот кинжал, нолдо. И я все еще не удовлетворен твоими извинениями. Надеюсь, у тебя было достаточно времени, чтобы осознать свою неправоту.
Промолчать было очень соблазнительно. Было ясно теперь, что майа хочет извинений. Не получит. А если опять станет угрожать Рогу? Чушь... Что за игру затеял палач? Ему нужны были ответы на вопросы! Пытается сломать гордость? Глупо...
Ласточка не жалел о том ударе. Жалел бы, если бы не попытался.
Он свистнул сквозь зубы.
- Мне очень жаль, что у тебя такая хорошая память, майа. Трудно тебе живется.
Без прямых оскорблений, разумеется. Но играть по правилам палача Ласточка не желал.
Рог пытался отвлечь на себя внимание... бесполезно. Получил кляп в рот. Нолдо закусил губы и попытался поймать взгляд товарища.
Я не сломаюсь. Пока - точно нет. Не тревожься. Я выдержу.