В том, что полузакрытые орлиные глаза на деле давно наблюдали за ней, Тхуринэйтель не сомневалась. Как и в том, что разодравший Мелькору лицо Торондор не слишком опасается и ее, потому и позволил приблизиться.
Еще вчера Тхуринэйтель внутренне взвилась бы от насмешки, а теперь ей как будто было все равно. Лишь бы дослушал.
- Финдекано, его сын, Турукано, Хурин, его семья, - неторопливо перечислила она. - Финдекано жив и в плену. Эрейнион жив и в Дориате. Хурин в плену. Мелькор ищет Гондолин и очень близок к нему, опасно близок. Турукано скоро получит новости о брате и племяннике - и попадет в ловушку. А если ему хватит ума отказаться от переговоров - тогда Финдекано погибнет в плену.
К собственному удивлению, Тхуринэйтель говорила почти спокойно.
- Я ушла от Мелькора, - сообщила она неожиданно. - Ну как - ушла... Сбежала. Он не любит отпускать. Одна я мало что могу против него, поэтому я пришла к тебе.

Тхуринэйтель не отводила глаз от строгого янтарного взора. Пусть смотрит.
- Да, жив. То был хитрый морок, странно, что ты не разгадал его.
А вот ее последние слова явно зацепили орла. Тот просто не верил.
Рассказать... Как это расскажешь?
- У нас возникли непреодолимые разногласия, - скупо сказала она. Какая, однако, емкая и в то же время ничего не говорящая фраза. - Эрейнион, как я уже сказала, был в плену, но сейчас в Дориате. Я помогла ему бежать. Теперь нужно предупредить Турукано о том, что цена переговоров несколько изменилась... и придумать, как все-таки вытащить Финдекано, - вырвалось у нее против воли. Майэ плотно сжала губы, но сорвавшиеся слова было не вернуть.

- Как и любой айну, - машинально отозвалась Тхуринэйтель. Интересно, почему орлы никогда не вмешивались в битвы? Все еще на нолдор гневались?
- Что мне сделать, чтобы ты поверил? - напрямик спросила она. - Доказательств у меня нет, автограф спросить забыла.
То есть автограф у нее, конечно, был, но едва ли Торондор узнает руку Финдекано.
Тхуринэйтель села на камень, подтянув одну ногу к груди, и обхватила его руками, оперевшись подбородком на колено.
- Да, я хочу вытащить Финдекано, - повторила она. - Я обещала, что помогу ему, и я хочу это сделать. Неважно, почему, я все равно не смогу объяснить, и неважно, какой ценой. Кроме тебя, мне некого просить о помощи, но ты знаешь меня давно и, может быть, прислушаешься - если не ради меня, то ради Финдекано. Когда-то ты помог ему.
Она тоже не мигала и не прятала глаз. Будь что будет теперь... только бы помог. Только бы придумать хоть что-то, потому что у Тхуринэйтель не было уже никаких идей.

Отредактировано Тхуринэйтель (2015-04-18 23:06:43)

- Я не удивлена, - Тхуринэйтель пожала плечами. - Я только спросила, что мне сделать, чтобы ты поверил. Видишь ли, если бы я не нуждалась отчаянно в твоей помощи, я бы не пришла, а раз уж я пришла, надо идти до конца.
Наверное, она согласилась бы сейчас, даже если Торондор потребовал бы ее смерти. Тхуринэйтель еще боролась с собой, но постепенно на нее наваливалась дикая, безумная усталость, апатия, когда ничего уже не хочется делать, когда все безразлично. Кроме одной, последней цели.
Юн... да, по меркам айнур он и сейчас был юн, и все же - зрел.
Тхуринэйтель не отводила взгляда, пока орел не заговорил снова.
- Нет, - бессильно отозвалась она. - Если бы были, мне стало бы легче. Но у Финдекано ведь есть родичи, есть его народ... Если ты позовешь их, если отнесешь вести, может быть, они захотят спасти его? Турукано предложили переговоры... вряд ли Финдекано на них возьмут, но, если повезет, Мелькор выйдет из Ангбанда. Можно напасть на него. Можно вломиться в крепость и выкрасть пленника. Я... я не знаю. Может, кто-то более умный что-то изобретет.

Готов поверить?! Вот это удивило и Тхуринэйтель и, кажется, удивление это отразилось на ее лице.
- Да, если бы я хотела обмануть тебя, я бы придумала что-то в этом духе, - признала она. Никаких складных баек, чем невероятнее, тем скорее вызовет доверие - так бы майэ подумала, если бы хотела раскинуть сети. И странно, что Торондор верит...
Хотя его требование в самом деле заставило Тхуринэйтель вздрогнуть и сесть прямо.
- Не словами?! - она закусила губу. Вот это и правда было страшно - открыть разум кому-то, позволить копаться в воспоминаниях, в чувствах, увидеть все то, что было только ее, личным... Это было унизительно, как обыск или допрос, только намного хуже.
Конечно, можно закрыть, спрятать то, что не имеет отношения к делу, но мыслимо ли поверить той паре эпизодов, которую она тогда покажет? К тому же все равно откроются ее чувства, ее отношение к Финдекано, все то, что она успела передумать при прощании с остроухим.
- Это... необходимо? - тихо спросила Тхуринэйтель.
На все ее предложения о том, что можно сделать, Торондор не ответил ничего. Неудивительно, он вообще пока не решил, будет ли что-то делать...
Ну неужели нет другого способа спасти Финдекано, кроме как отдать себя на растерзание!

Как ни странно, именно равнодушие Торондора помогло ей взять себя в руки. Раз уж решила, то вперед.
- Хорошо, - глухо отозвалась она и открыла воспоминания.
Вот комната Финдекано, бледный, испуганный эльф, она - напряженная и взволнованная, лист бумаги на столе между ними.
"Спаси мальчишек!"
"А ты?"
"Неважно..."
Короткое рукопожатие на прощание.
Вот другая комната, пышная, нарядная и удобная, роскошная кровать в центре и двое мальчишек, похожих, как братья.
"Собирайтесь, и быстро, если еще не надоело жить!"
Диковинный зверь - полуптица, полукошка - взлетел в небо с двумя эльфами на спине. Ангбанд оставался далеко внизу.
Поляна в лесу, те же два эльфенка, шум в кустах.
"Там - ваши друзья, они о вас позаботятся. А мне пора."
Тхуринэйтель резко захлопнула сознание прежде, чем там промелькнула хоть одна мысль о Майроне.
- Ты доволен? - она не смотрела в глаза орлу. Как ни умела Тхуринэйтель сдерживаться, все же в осанвэ прозвучало слишком много чувств: и тоска, и отчаяние, и боль. Все то, что было невероятно унизительно показывать хоть кому-то.

- Простить? - Тхуринэйтель удивленно вскинула брови. - Могло быть и хуже.
Она ожидала напора и настойчивости, попытки взломать то, что было скрыто.
Майэ зачерпнула горсть снега, лежавшего на камнях, и прижала ко лбу. Заструившаяся холодная вода немного отрезвляла.
- Турукано? - она с трудом взяла себя в руки. - Да, обязательно надо - чтобы представлял себе истинную расстановку сил. Но ему ведь потребуется больше информации? Я отвечу, если у тебя остались вопросы, - деловито предложила Тхуринэйтель.
Турукано... Каким он был? Про этого остроухого было известно меньше всего - но Учитель его почему-то очень боялся. Наверное, та еще фигура.
- Я бы хотела помочь... - тихо продолжила она. - Все-таки я много знаю про Твердыню, и я майэ.

Не нужен. Это еще не значит, что не вломятся, проверяя - и просто утверждая свою власть и силу. Нет, конечно, против ее воли ни Торондор, ни даже Вала не мог бы увидеть что-либо, но если бы орел настаивал - пришлось бы уступить, открыться.
И, пожалуй, Тхуринэйтель была благодарна за то, что не пришлось.
- Благодарю тебя, - негромок, но искренне сказала она.
- Потому что нет ни малейшего резона везти на переговоры пленника. Зачем? Чтобы его попытались отбить? - она закусила губу, услышав следующий вопрос. - Я не знаю, что с ним сейчас. После нашего побега - надо думать, ничего хорошего.
Тхуринэйтель стало жутко, когда она вспомнила угрозу Майрона, которую тот теперь, уж конечно, исполнит. Что же она наделала... она так надеялась уговорить Майрона - и все, все испортила безнадежно!
Она силилась удержать спокойное лицо.
- Финдекано, как ты видел, какое-то время держали с удобствами, но теперь... - Тхуринэйтель запнулась. - Я не знаю, что будет. Он останется живым, но... это еще ничего не значит, - еле слышно закончила она.
Страх за друга захлестнул с головой - в отличие от многих Тхуринэйтель очень хорошо знала, что предстоит Финдекано.

- Потребовать? У Мелькора? - она улыбнулась криво. - Успехов ему. Ему пришлют прядь волос брата, а если не поможет - ухо или руку.
Тхуринэйтель понимала, что это вполне возможно. И даже что-то худшее.
Она старалась заставить себя мыслить трезво, но это было нелегко. Непривычные чувства были слишком сильными, а справляться с ними Тхуринэйтель еще не научилась толком.
- Нет. Не настолько ценный, главное, чтобы он был жив. Поверь, эльф может вынести очень, очень много, - в голосе слышалась горечь. - Да. Я боюсь за него. Переговоры... - Тхуринэйтель прищурилась, считая. - Через пять недель и четыре дня, у Ход-эн-Ндегин. Три с лишним недели назад Турукано отправили посланника. Как скоро он достигнет Гондолина?
Спохватившись, она помотала головой.
- Не отвечай. Я не выпытываю, где этот ваш город.

Ишь. Злится. Тхуринэйтель посмеялась бы, если бы не хотелось плакать от отчаяния и бессилия.
- Не думаю, что случилось, хотя я не знаю, кто и как следил за ним - но Мелькор не пустил бы это дело на самотек. Разве что ваши его задержали, - майэ с удивлением отметила, что Торондор ответил на ее вопрос. Неужели поверил?
По краю сознания мелькнула мысль - а этот нолдо не промах. Как он у Мелькора выторговывал срок... Тхуринэйтель слышала эту историю, хоть и вкратце. А выходит, можно было успеть вдвое быстрее?
Но от последнего вопроса у Тхуринэйтель бессильно опустились руки.
- Я не знаю... - прошептала она. - Я не знаю...
Безумная усталость сегодняшнего дня все-таки взяла свое, майэ уже не могла удерживать маску.
- Значит, нужно делать, как я думала сразу, - тихо проговорила она. - Полечу туда прямо сейчас, когда Мелькор не ждет. Повезет - так вытащу Финдекано. Нет - у Мелькора появится другая мишень.

- Беречь? Нет. У него есть и другие ключи к Гондолину, Финдекано - самый простой, но он должен быть просто живым. Это позволяет... многое.
Неожиданная ласка доконала ее. Тхуринэйтель бессильно закрыла лицо руками, сгорбившись.
- По крайней мере, он будет мстить мне, а не ему - и Майрон, может, тоже, - выдохнула она. Конечно, это было безмерно глупо, кто бы сомневался...
Но что ей еще оставалось.
- Поговори с Турукано, - Тхуринэйтель все не могла успокоиться, хотя призыв Торондора и услышала. - Я... я пытаюсь. Прости. Я сейчас возьму себя в руки.
Сказать было легче, чем сделать. Успокоиться не выходило. Не оставалось ни сил, ни каких-то надежд, в ушах звенел голос эльфа, воображение услужливо рисовало картины.

- Если в Твердыню попадут его жена и новорожденная дочь? - Тхуринэйтель рассмеялась. - Финдекано молчал, когда пытали его сына. Но я не знаю, на что способны другие.
Она продолжала смеяться, запрокинув голову, не в силах остановиться. Этот смех был вместо слез, потому что плакать майэ не умела никогда.
- Лучше уж через меня, - выдохнула Тхуринэйтель. Майрон... Майрон обещал, и сдержит слово. А если она попадется.. Одно из двух: или он все выместит на ней, или на Финдекано, и второе - вероятнее. Тупик. Это тупик...
Требовательный взгляд Торондора она не видела. Смех наконец стих, и Тхуринэйтель снова прижала к лицу снег, пытаясь взять себя в руки. Сил все еще не было, но эмоции чуть улеглись.
- Благодарю тебя. Передай Турукано... все новости. А я... - она растерянно посмотрела на орла. - Не знаю. Мне надо хоть немного отлежаться и прийти в себя. Хоть несколько часов. Может, к утру я и придумаю, что делать дальше.
Тхуринэйтель прикусила губу.
- Я бы сунулась в Дор-Ломин, к жене Хурина. Может, она там еще, и если Мелькор отправил к ней соглядатаев раньше, чем узнал о моем бегстве, там могут быть орки, а не майар.